Элитные группы традиционных обществ. С. В. Волков
свободных профессий, отстояли от дворянства, в ряде стран, в частности, в Англии, наиболее успешные из них стояли на уровне рядового и даже среднего дворянства, а высшие аноблировались и пополняли его состав. В XVI в. при Елизавете, численность крупного купечества составляла более 1 000, из которых выделялась группа в несколько десятков человек, тесно связанная родственными связями и возглавляемая 15 виднейшими семьями, члены которой были мэрами, олдерменами и советниками городского управления Лондона и впоследствии аноблировались (порядка 20 % их посещали университеты).[129] В России с XVI в. до 1728 г. особые корпорации составляли «гости» (имевшие право внешней торговли и право владения вотчинами) и гостиная сотня. Гостей единовременно насчитывалось 30–60 человек, членов гостиной сотни – втрое больше (а в начале XVIII в. даже более 900 человек).[130] В 1721 г. по размеру податного ценза купечество было разделено на две, а с 1775 – на три гильдии; Жалованная грамота 1785 г. закрепила его привилегированное положение и по ряду статусных черт приравняла к неслужащему дворянству.
Начиная с конца XVI столетия в Европе появляются элитные социальные группы, выходящие за рамки традиционных сословий и, хотя комплектуемые преимущественно из их членов, по своему составу лишь частично совпадающие с ними (офицерство, чиновничество, лица свободных профессий, негосударственные служащие). Они обязаны своим возникновением как формированию государственного аппарата и регулярной армии, так и развитию промышленности и торговли, потребовавшего увеличения организаторских функций.
В Англии, хотя и в начале XVI в. довольно большой процент дворян – от 20 до 76 % в разных графствах исполняли публичные обязанности (мировых судей, комиссионеров субсидий) или занимали официальные должности,[131] юристы и чиновники уже в XVI–XVII вв. образовывали наряду с дворянством, духовенством и купечеством особые социальные группы, часть членов которых вышла из более низких, чем эти, слоев. В общей сложности около 1 тыс. семей имели в то время доход выше 1 тыс. фунтов в год (в 100 раз больше рабочего).[132] Особенно важное значение имела эта прослойка во Франции, где она частично была инкорпорирована в состав дворянства, составляя, однако, его специфическую часть («дворянство мантии» в отличие от «дворянства шпаги»). Причем в имущественном отношении эта категория стояла значительно выше основной массы дворянства. При учреждении в 1695 г. единовременного поголовного налога, когда всё население было разделено на 22 класса, ее представители фигурировали во всех высших 14 классах (плативших от 2 000 до 100 ливров), причем 4–6-й (500–300 ливров) и 8–9-й (200–150 ливров) классы были представлены только ими, и даже низшие муниципальные и коронные чиновники составляли с 11 по 14-й классы, тогда как маркизы, графы, виконты и бароны, т. е. вся титулованная аристократия, кроме принцев крови и герцогов (которые вместе с министрами и маршалами Франции составили 1–2 классы), была отнесена лишь к 7 классу (250 ливров),