Речи о религии к образованным людям, ее презирающим. Монологи (сборник). Фридрих Шлейермахер
собой. Но именно потому, что для вас, как и для многих других, которые менее всего согласились бы быть причисленными к вам, оставалось непонятным отношение религии к другим отраслям жизни, было необходимо с самого начала отвести источники наиболее обычных недоразумений, чтобы они потом не задерживали нас на нашем пути. Это я и выполнил по мере сил, и теперь, я надеюсь, у нас есть твердая почва под ногами; мы должны исходить из того мгновения, которое само никогда не может быть непосредственно созерцаемо, но в котором одинаково образуются все различные проявления жизни, подобно тому, как иные растения оплодотворяются уже в закрытом бутоне и как бы приносят плод в самом расцвете; и если, исходя отсюда, мы спросим, где среди всех проявлений жизни следует преимущественно искать религию, то мы убеждены, что на это нельзя дать иного верного и обоснованного ответа, как найти место религии там, где живые соприкосновения человека с миром принимают преимущественно характер чувства, и указать, что в чувстве произрастают прекрасные и благоуханные цветы религии; эти цветы, раскрываясь в указанном тайном действии, правда, вскоре опять опадают, но божественный росток всегда создает новые, окружая их райским климатом, в котором никакая непогода не мешает их развитию и никакая резкая среда не вредит нежным краскам и тонкой ткани цветов. На это внутреннее строение я хочу теперь обратить ваше очищенное и подготовленное внимание.
Прежде всего обратимся к внешней природе, которую многие считают первым и единственным храмом Божества и, в силу присущего ей особого способа действовать на душу, самой глубокой святыней религии, но которая теперь есть почти лишь преддверие к последней, хотя и должна была бы иметь большее значение. Ведь совершенно неверно воззрение, которое мне прежде всего бросается в глаза в вашей среде, будто страх перед силами, которые властвуют в природе и с присущей им беспощадностью угрожают жизни и делам людей, впервые возбудил в человеке чувство бесконечного или даже есть единственная основа всей религии. Разве вы не должны признать, что, если бы дело обстояло так, если бы благочестие явилось вместе со страхом, оно должно было бы также исчезнуть вместе с ним? Конечно, вы должны признать это; но, быть может, вам именно это и кажется, а потому рассмотрим дело ближе. Ведь очевидно, что великая цель всего трудолюбия, затрачиваемого на совершенствование земли, состоит в том, чтобы прекратить господство сил природы над человеком и уничтожить всякий страх перед ними. И действительно, в этом отношении уже сделано изумительно много. Молнии Зевса не пугают нас более, с тех пор, как Гефест изготовил щит против них; Гестия охраняет то, что она отвоевала у Посейдона, от гневных ударов его трезубца, и сыновья Ареса соединяются с сыновьями Асклепия, чтобы оберечь нас от быстро убивающих стрел Аполлона. Человек все более научается одолевать и губить одного из этих богов посредством другого и готов вскоре уже лишь как победитель и властелин смотреть на эту игру. Итак,