Собрание сочинений. Том I. Вадим Пряхин
И Копылов, и Романова, и я – на своём месте, то есть все мы являемся профессионалами. Как можно чаще думайте на досуге над этими моими словами, и к вам обязательно придёт успех. И мы будем вместе радоваться этому успеху и тому, что отдаём обществу свой добросовестный труд!
Ну вот, собственно, и всё. А теперь за дело, друзья мои! На дорожку скажу вам ещё парочку слов. Всегда дорожите своим рабочим местом, и не исключено, что рано или поздно вы станете профессионалами, каждый в своём деле. А стало быть, вас будут ценить ещё выше и не забудут о дополнительном моральном и материальном стимулировании ваших успехов. О чём, кстати говоря, вы вспоминаете почему-то несколько раньше, чем этого заслуживаете…
Юрий Петрович снова окинул аудиторию цепким взглядом и невольно задержал его сначала на Копылове, а затем – на Романовой. И от него не укрылось, что они как раз в этот момент обменялись быстрой улыбкой.
«О чём же они сейчас думают? – промелькнуло в голове у начальника. – Может быть, ехидничают в душе, а как только выйдут из кабинета, сразу же начнут меня поливать…»
Он пытался принять сейчас правильное решение: или задержать их и попытаться ещё раз прозондировать, чем они дышат, или сегодняшняя похвала попала в цель, и тогда ещё одна беседа с ними была бы ошибкой…
Когда он очнулся от глубокой задумчивости, его кабинет был уже пуст.
33. О начальнике
Юрий Степанович возвращался с совещания, когда на улице уже начали сгущаться сумерки. Не раз и не два он пытался разобраться в сложных чувствах, которые испытывал к начальнику отдела. Он хотел выработать какую-то определённую линию поведения по отношению к этому человеку. И не мог. Не получалось.
Он знал, что Юрий Петрович – единственный в своём роде и неповторимый «экземпляр» руководителя-номенклатурщика: болезненно самолюбивый, тщеславный и завистливый. Если когда-нибудь хвалили не его, а какого-то другого начальника, пусть даже и заслуженно, то он воспринимал это не иначе, как личное для себя оскорбление.
Основной же движущей силой Юрия Петровича была зависть к людям, которые, будучи одного с ним возраста или даже моложе его, успели добиться большего, чем он. И как ни странно, может быть, именно благодаря этой черте своего характера в немалой степени он был обязан и тому, что защитил диссертацию, что его назначили начальником одного из самых больших на заводе отделов.
Главным же для него всегда было правильно выбрать для себя лидера. Правда, сначала он намечал несколько кандидатур, которые на одну-две ступеньки стояли выше его. Однако через какое-то время, после мучительных раздумий и тягостных сомнений, он оставлял, в конце концов, одного. При этом он был глубоко убеждён в том, что этот «выскочка», как он величал своего очередного лидера, вырвался вперёд отнюдь не благодаря своим способностям или трудолюбию, а лишь потому, что попал в струю и вовремя получил протекцию