По лазоревому ветру. Анастасия Енодина
хотел чародей от принца, а это, наверно, было важным… Возможно, стоило бы даже продолжить дело Фогуна, если б только узнать, что это за дело…
Выйдя на более-менее сухой участок, она остановилась, и голос её прозвучал как-то твёрдо и холодно, под стать её мыслям:
– Ты должен подождать меня тут, – Лефир поднял на неё растерянный взгляд.
Как он раньше об этом не подумал? Конечно, что может быть проще. Не придётся сражаться и убивать, не нужно рисковать. Можно просто попросить остаться ненадолго, а самой уйти и зажить спокойно, отомстив и за себя, и за чародея. Она была ведьмой, была хитрой ведьмой, и вполне могло быть, что это вовсе не она подыгрывала ему, а он ей, сам того не ведая. Принц огляделся: шансов выбраться одному у него не было, как и шансов сейчас добраться до девушки, так как она уже отошла от него достаточно далеко, и следов было не видать. Между ними находилась трясина, по виду которой можно было с уверенностью сказать, что пройти по ней у него не получится. Принц нервно сглотнул, ощущая себя в ловушке.
– Ты скоро вернёшься? – спросил он, стараясь принять невозмутимый вид.
– Не знаю, – ответила она, снимая с шеи висящий на толстой нити кулон и развязывая узел. – Думаю, что да, скоро, – она заметила, как он пристально смотрит на неё, и подошла к нему почти вплотную, чем немало удивила: и тем, что подошла, и тем, что прошла по трясине, словно это была твёрдая почва. – Тебе не о чем беспокоиться, принц, здесь нет никого, кроме нас. Ни один человек не пройдёт по этим болотам – погоня исключена, – ей удалось развязать узел, она стянула с нити амулет и протянула его мужчине. – Это камушек со сквозным отверстием. Говорят, на счастье и удачу. Бери.
Он с недоверием посмотрел на камушек, потом с не меньшим недоверием на девушку. Протянутый камушек был схож с насмешками стражников: талисман, протянутый ему на удачу, при том, что его оставят в болотах, выглядел странно.
– Мне он не нужен, – решительно ответил он.
– Лефир… – она серьёзно посмотрела не него. – Здесь каждый шаг может оказаться последним. Пожалуйста, возьми камень, и я буду спокойна, оставляя тебя здесь… Кто тебя знает, мало ли решишь пойти куда-то… – он не хотел смотреть ей в глаза, так как боялся увидеть в них истинное отражение чувств. Чего он больше боялся увидеть в них: искреннюю заботу или издёвку, он и сам не смог бы ответить.
Элейна действительно не знала, что ожидать от этого типа: если попросить остаться, он вполне может куда-нибудь поплестись и потонуть, как когда-то встреченный ей полуразложившийся лось. Очень бы не хотелось, чтобы такая же судьба постигла и этого человека. Но рассказывать ему про дохлого лося, сподвигшего своим всплывшим в её памяти образом, протянуть ему камень, не хотелось. Вряд ли бы тот, кто так опасливо смотрел на неё, верно истолковал цепь её мыслей.
– Может, я пойду с тобой? – предложил