Безобразный Ренессанс. Секс, жестокость, разврат в век красоты. Александр Ли
комитетом, прикладывались сознательные усилия к развитию «гражданского» духа. В последующие десятилетия крупные политические решения стали принимать parlamenti – большие общественные собрания представителей всех граждан. Большой совет стал альтернативой мелким, более ограниченным советам, существовавшим до него. «Народ» (если можно так сказать) наконец-то получил доступ к власти.
Но внешность была обманчива. Реформы 1382 г. были призваны не расширить представительство в поистине «республиканском» правительстве, а защитить интересы той же самой узкой торговой прослойки и снизить вероятность беспорядков путем создания иллюзии народного согласия. Курс флорентийской политики определяла все также небольшая группа исключительно богатых людей (хотя теперь они редко делали это публично), а бедные и неквалифицированные оставались на обочине политического процесса.
Большой совет не был независимым законодательным органом. Его возможности были серьезно ограничены. Голосовать члены совета могли только за предложения, внесенные Синьорией. Обсуждать законопроекты было запрещено – это можно было делать только в исключительных и крайне редких обстоятельствах. Таким образом, parlamenti оказались местом откровенной демагогии, поджигательства и взяточничества. Более того, хотя круг людей, которые могли получить доступ к исполнительной власти, расширился, появились новые и весьма изобретательные ограничения свободы централизованного наблюдательного комитета. Появился новый слой контролирующих выборы организаций (accapiatori, balie и borsellini), и они обеспечивали представительство «нужных» людей.
Республика сохраняла склонность к олигархии в XV и начале XVI вв. Хотя Медичи редко лично присутствовали во власти, это семейство продолжало определять флорентийскую политику с 1434 г. и до изгнания Пьеро де Медичи, искусно используя покровительство и контролирующие выборы организации, созданные в конце предыдущего века.44 В бытность свою при дворе Лоренцо де Медичи Микеланджело наверняка видел, как семья решает, кому прийти во власть, а кому власти лишиться. Медичи сумели стать безжалостными и мощными олигархами. Эней Сильвий Пикколомини (впоследствии папа Пий II) писал, что отец Лоренцо, Козимо, был «не столько гражданином, сколько хозяином своего города».45 «Политические советы, – замечал Пикколомини, – собирались в его доме; избирались те магистраты, которых он назначал; он был королем по всему, кроме титула…».46
Совершенно естественно, что такой режим не мог избежать критики. С одной стороны, олигархия Медичи неизбежно порождала враждебность со стороны семейств, завидовавших их влиянию. Именно это и вызвало кровавый, хотя и безуспешный заговор Пацци в 1478 г.47 Тогда в соборе Санта-Мария дель Фьоре был заколот брат Лоренцо, красавец Джулиано. Но и руководитель заговора Якопо де Пацци был растерзан разъяренной толпой – его просто вышвырнули из окна. С другой стороны, появлялись люди, которые с идеологической точки зрения выступали