Узник. Anne Dar
с головой тонким одеялом, поверх которого лежал красный шотландский плед, всё равно я всей спиной чувствовала, как оттуда, сверху, из-за решетки за мной наблюдает два холодных, колких глаза. Засыпать приходилось в течение безумно длинного, вязкого часа, и просыпаться по несколько раз за ночь, из-за холода или воя ветра в дымоходе.
Сегодня, десятого октября, я впервые вернулась домой раньше прежнего. В библиотеке стало настолько холодно, что изо рта валил густой пар, и, как назло, дряхлый чайник, который достался мне по наследству от старухи-библиотекарши, отказался работать в самый ответственный момент – когда я хотела вскипятить себе пятую кружку.
Так и не дождавшись окончания рабочего дня, я ушла без пятнадцати пять. По дороге домой я встретила Лидию. Старушка стояла на крыльце своего дома с уже состряпанным яблочным пирогом. Она ежедневно передавала мне свои пироги через Макса, который с каждым днём всё больше клеился к моей скромной персоне. Эти малиновые, яблочные и черничные пироги, если честно, уже не лезли в горло, но я продолжала их брать из вежливости. Вчерашний пирог я выкинула даже не попробовав – Маффин отказывался есть подобную пищу и, по непонятным мне причинам, мой узник тоже не любил пироги, каждый раз оставляя большие сдобные куски нетронутыми.
С Максом мы ежедневно проводили вместе минимум час. Он иногда заходил ко мне на работу и я позволяла провожать себя до дома, но, с появлением в моей жизни узника, я перестала приглашать его в дом, ссылаясь на жуткий беспорядок. Макс мне нравился, честно, как только может нравится друг. Он весь прошедший месяц был со мной рядом и, если не учитывать милые разговоры с посетителями, онлайн-переписку и менее частые созвоны с друзьями, Макс был единственным, с кем я вживую так много общалась в последнее время. Однако я понимала, что я не смотрю на него, как на человека, которого мне хотелось бы поцеловать или, хотя бы, обнять… А он на меня так смотрел. Это мешало нашему общению, поэтому я старалась не впускать его в свою душу дальше пределов моего разума.
Взяв пирог у дряхлой старухи, обладательницы необычайно синих глаз и едва ли ни самой доброй улыбки во всем этом городе, я поинтересовалась о её самочувствии, после чего поблагодарила её за очередное подношение и отправилась к своему дому. Оставив тарелку с пирогом на крыльце, я открыла дверь в дом, после чего развернулась и зашла за северную стену дома, к которой прилегал старый сарай с дровами. Набрав большую охапку пален, я отправилась назад, и, уже выходя из-за, угла в испуге едва ли не подскочила. Передо мной стоял высокий Макс и смотрел на меня своими большими черными глазами. Одно полено свалилось с верхушки пирамиды, которую я создала благодаря немалыми усилиям, и чуть не отбило мне мою многострадальную правую ногу, но я вовремя увернулась от опасности, после чего еще два полена из моих рук полетело прямо к моим ногам.
– Что ты здесь делаешь? – не очень дружелюбно поинтересовалась я, чему причиной было моё откровенное разочарование из-за