Каждому своё 2. Сергей Тармашев
нащупал губами патрубок встроенной в скафандр фляги и принялся жадно пить.
– С водой экономнее, товарищ полковник, – окружающий полумрак прорезал луч фонаря, и полковник увидел рядом расплывающийся силуэт Абрека. – Другой воды у нас нет, только та, что в носимом запасе скафандров. С едой то же самое.
Заставить себя оторваться от водной трубки сразу не получилось, и индикатор на внутренней поверхности лицевого щитка опустился до отметки в пятьдесят процентов.
– Ешьте, – Абрек протянул ему стандартный пластиковый пакетик походного рациона. – Уже разогрето.
Брилёв распахнул шлем. В воздухе ощущалась кислая вонь рвотных масс, но обессилевший организм требовал пищи, и притупленное голодом сознание почти не реагировало на тошнотворный запах. Полковник взял протянутый пакетик, сорвал пломбу, запечатывающую питьевое отверстие, и в несколько глотков выпил питательную смесь. Чувство голода не уменьшилось ни на миллиметр, и он попытался вытряхнуть из пакетика все до капли.
– Голод сейчас пройдет, – Абрек забрал у него пустую емкость, смял ее в комок и вышвырнул куда-то в темноту. – Надо подождать минут пять. Шлем закройте. Фон больше не растет, но без защиты лучше не находиться.
– Это был ваш паек? – запоздало понял полковник, захлопывая лицевой щиток. – А как же вы?
– У нас носимый запас больше, – ответил Абрек. – Одну порцию можем отдать, не проблема. Но лучше лишний раз не двигаться, так еды требуется меньше. Если по нужде не надо, то спите.
Спецназовец улегся неподалеку и выключил фонарь. Через несколько минут голод прошел, и Брилёв заснул с мыслью о том, что это не последняя его интоксикация. В нормальных условиях человека, принявшего антирад, укладывают в биорегенератор и проводят полный перечень необходимых медицинских процедур. Насколько он знал, это проходит безболезненно или почти безболезненно, зависит от того, сколько времени осталось до окончания цикла. Но в любом случае люди не испытывают таких мучений. Он должен выжить и оказаться в «Подземстрое». Любой ценой и как можно скорее. Его психика всегда была чувствительна к боли и этих страданий долго не выдержит.
В тот момент он еще не знал, что ему предстоит испытать дальше, и потому посчитал, что сутки до следующего цикла антирада прошли тяжело. После интоксикации сильно хотелось пить, и носимый запас воды быстро закончился у всех. Один из контрактников службы обеспечения, получивший во время гибели КП сотрясение мозга, умер во время судорог, несколько раз ударившись головой о бетонный пол. Из двенадцати тяжелораненых семеро не перенесли интоксикацию и умерли в мучениях, еще трое скончались без воды через несколько часов. Оставшихся двоих одели в скафандры, которых теперь хватало на каждого выжившего, но вскоре у обоих начали проявляться признаки радиоактивного поражения, и их пришлось частично раздевать, чтобы поставить капельницы с реанимационным раствором. Абрек, являвшийся старшим группы спецназа, сказал,