Тайны Парижа. Понсон дю Террайль
и увлечена силой и храбростью Гонтрана, прелестью бури, тайной поэзии, набросившей непроницаемое покрывало на все события этой ночи.
К тому же маркиз де Ласи обладал энергичной и гордой красотою, обнаруживавшей его аристократическое происхождение.
Молодые люди молча прислушивались к последним раскатам грома, начинавшего затихать, к плеску реки и к монотонному шуму дождя, крупными каплями падавшего на утес. Гонтран первый прервал молчание.
– Сударыня, – сказал он слегка дрожащим голосом, – я благодарю Провидение за то, что оно дало мне возможность оказать вам помощь.
– Ах! Я никогда не могла вообразить, что он может быть таким дерзким, – вздрогнув, сказала амазонка.
– Но как вы решились поехать в такой час и в такую погоду?..
– Вы не можете объяснить себе, – перебила его молодая девушка, улыбнувшись, – моего присутствия в лесу среди ночи?
И как бы боясь, чтобы Гонтран не усомнился в ее общественном положении, молодая девушка, покраснев, прибавила:
– Я живу с отцом в замке, в двух лье отсюда, в верховье Ионны, на другом берегу; на этой стороне, к югу, на опушке леса, откуда вы видели, как я выехала, находится замок тетки, к которой я ездила сегодня утром. В нашей стороне, по всей вероятности, вы, милостивый государь, не бывали…
– Совершенно верно.
– В нашей стороне, – продолжала она, – дороги безопасны во всякую пору дня, и барон, мой отец, не видит препятствий отпускать меня одну верхом в сопровождении моих борзых собак из Порты в Бегю – имение моей тетки. Бедное животное, погибшее сегодня в Ионне, было хорошей лошадью, лимузинской породы, пробегавшей в два часа семь лье, отделявших наш замок от жилища тетки. Утром отец поехал с соседями на охоту и разрешил мне провести весь день в Бепо. Вчера ночью шел сильный дождь, однако реку можно было перейти вброд; перебравшись через нее, я встретила идиота, которому подала милостыню.
– Я уже знаю это, он рассказал мне дорогой, – сказал, улыбаясь, Гонтран.
– Да? – с удивлением спросила амазонка и продолжала свой рассказ. – Сегодня я обещала отцу, несмотря на дождь, вернуться домой вечером и на просьбы тетки остаться ответила, что уеду, хотя и собирается гроза. Я не трусиха, – прибавила девушка с оттенком храбрости, которая как нельзя более шла к ней и привела в восторг Гонтрана, – и не неженка: я не боюсь ни грозы, ни привидений. Остальное вам известно.
– Сударыня, – сказал маркиз, очарованный свежим, молодым голосом девушки, – не сочтите меня нескромным, если я предложу вам еще один вопрос.
– Спрашивайте…
– Этот сумасшедший, этот идиот…
– А! Понимаю, – вздрогнув, сказала она, – вы хотите знать, отчего он сошел с ума?
– Признаюсь, это меня чрезвычайно интересует.
– Нику, – продолжала молодая девушка, – сошел с ума от любви ко мне. О, – прибавила она с грустью, я очень несчастна, и если бы могла исцелить его…
Гонтран услышал вздох молодой девушки, которая, быть может, в темноте отерла