Гайдзин. Джеймс Клавелл
Упругого Стебля?»
Уверенный теперь, что их не обнаружили, он вскочил и подошел к двери, где пустил в дело нож, чтобы отодвинуть деревянный запор изнутри. Они быстро вошли. Переодетый Акимото остался на страже у двери. Остальные бесшумно последовали за Хирагой вверх по лестнице на женскую половину, путь был указан им заранее. Денег на дворец не пожалели: всюду лучшие сорта дерева, прекрасные татами, чистейшая промасленная бумага для сёдзи, тонко благоухающие свечи и масло в лампах. Поворот за угол. Ничего не подозревавший охранник тупо уставился на него. Его рот открылся, но никакой звук не успел вырваться наружу. Нож Хираги остановил его.
Он перешагнул через тело, прошел до конца коридора и остановился на мгновение, чтобы сориентироваться. Коридор заканчивался тупиком. По обе стороны тянулись стены из раздвижных панелей-сёдзи, за которыми были комнаты. В конце коридора располагалась только одна, больше и богаче всех остальных. Внутри горела масляная лампа, как и в некоторых других комнатах. До них доносились храп и тяжелое дыхание. Молча Хирага приказал Тодо и Дзёуну следовать за ним, а остальным встать на страже и опять пошел вперед, похожий на ночного хищника. Звук тяжелого дыхания стал слышнее.
Кивок Дзёуну. Юноша тут же проскользнул вперед, присел у дальней двери, потом, по знаку Хираги, рывком отодвинул сёдзи. Хирага прыгнул в комнату, Тодо за ним следом.
Двое мужчин лежали лицом вниз на стеганых одеялах из гладкого шелка и футонах, их обнаженные тела соединились, юноша раскинул ноги и руки, старик накрыл его сверху, сжимая руками, яростно двигая телом, задыхаясь и ничего не видя и не слыша вокруг. Хирага встал над ними, перехватил свой меч, высоко поднял его клинком вниз и, сжимая рукоятку обеими руками, вогнал острие в спины тел чуть повыше сердца, пронзив их насквозь и пригвоздив к татами.
Старик хватил ртом воздух и умер мгновенно; его руки и ноги продолжали судорожно подергиваться после смерти. Юноша бессильно заскреб ногтями по шелку. Он не мог повернуться, не мог шевельнуть телом, только упирался руками и ногами и вертел головой, но все равно не мог увидеть, что произошло, не мог понять ничего, кроме того, что все его тело вдруг словно раскрылось и жизнь быстрым потоком вытекает из него. Вой ужаса собрался у него в горле, Тодо прыгнул вперед, накинул удавку, чтобы не выпустить его, – и опоздал на долю секунды. Крик оборвался и повис в ставшем теперь зловонным воздухе.
В то же мгновение он и Хирага круто повернулись к двери. Хирага вытянул руку с ножом. Тодо, Дзёун и те сиси, что оставались в коридоре, замерли с поднятыми мечами, сердца бешено колотились в груди, все приготовились нападать, отступать, драться, прорываться сквозь противника, умирать, но сражаться и умирать с честью. Позади Хираги тонкие руки юноши цеплялись за горло, его длинные, совершенной формы крашеные ногти царапали кожу вокруг проволоки. Пальцы задрожали, остановились, судорожно затрепетали, остановились, затрепетали. И замерли.
Тишина. Где-то шумно заворочался спящий, потом успокоился