Подглядывая в окна. Эдуард Вадимович Лобас
смотрела на меня без той своей обычной уверенности. Я больше не таял
под её взглядом, скорее, наоборот, она готова была отдать всю себя и всё, что у неё есть, чтобы я смотрел на неё так, как год назад.
Девушка мялась на пороге.
– Мужик какой-то заходил, я скользнула за ним. Поэтому без звонка в домофон. Она слегка улыбнулась, в её глазах блеснул коронный огонёк. Тот самый огонёк, в который влюблялись все её мужчины – озорной, дикий, страстный и непокорный.
Девушку с таким взглядом хочется приручить. Хочется взять за волосы, подтащить к себе, посмотреть в глаза и мягко, но уверенно, произнести: «Ты моя». А затем наслаждаться тем, как она вьётся у тебя в ногах. Твоя домашняя хищница. Только твоя. Покорённая.
Но мне от неё нужно другое. Она просится к ногам, она уже покорена. Это её удел – быть в моей власти и подчиняться тому, что я от неё требую. В этом её кайф. А мой? А мой кайф – у неё в чулке. Где-то полграмма отборного кайфа.
Только после длительной паузы я отошёл от двери, пуская уже продрогшую на холоде девочку в лёгком осеннем пальто.
– Чего ты хочешь? – спросила Лика, глядя мне в глаза. Её губы слегка дрожали, то ли от холода, то ли…
Меня больше не пронимает её внешность, её голос. Меня вообще чей-либо голос не пронимает, тем более, не сводит с ума. С этой мыслью я прижимаюсь к ней, почти вдавливаю её в стенку, расстёгиваю её пальто и приподнимаю свитер. Всё происходит так быстро, что Лика успевает лишь выдохнуть горячий воздух изо рта. Что ни говори, а она очень красива. У неё невероятное тело, шикарные губы, пленящие глаза. И особый кайф – чувствовать, что над тобой это всё больше не властно. Я властен над ней – над всей её красотой, над её телом и душой. Она моя!
Я целую Лику, она обхватывает мою шею руками, слегка царапая затылок ногтями, потом переходя на верх спины и плечи. Я кусаю её за ухо, она вздрагивает. После чего я поднимаю её юбку – и, да, нащупываю в чулке заветный пакетик. Резко вытаскиваю его и ухожу в комнату, легко отпустив Лику.
Она в прострации. Она возбуждена и разочарована одновременно. Внутри неё огонь и пустота. Яд её пламени может обжечь любого, но надо мной она не властна. Лика очень остро чувствует, что не сможет отравить меня. Поэтому она остаётся в коридоре, тяжело дыша, почти срываясь на плачь. Но нет – слёз не будет. Моя девочка может в последний момент совладать с собой.
Пока она стоит, облокотившись на стенку и медленно разувается и снимает верхнюю одежду, я уже на диване около журнального столика. Отодвинув мешающие мне предметы, я высыпаю из пакетика немного содержимого прямого на недочитанную книгу.
Лика уже прошла ко мне – свитер, слегка оголяющий её плечи, почти строгая юбка, и нежность, вырывающаяся наружу.
– Будешь? – поворачиваюсь я к ней.
– Нет, – тихо и неуверенно шепчет она, тупя глаза в пол.
– Как знаешь.
Я лишь пожал плечами и быстро вдохнул порошок. Кайф! Да, сам процесс, сам момент! Эти