Конец вечности. Айзек Азимов
расположенных в беднейших кварталах города, в трущобах, где приезжему было легко остаться незамеченным, где одним человеком больше или меньше – ровно ничего не значило и где присутствие Наблюдателя не грозило обрушить карточный домик Реальности. Однако порой и это было небезопасным, и тогда Харлану приходилось ночевать где-нибудь в поле под живой изгородью. У него даже вошло в привычку всегда держать на примете изгородь, реже других посещаемую по ночам фермерами, бродягами или бездомными собаками.
Но сейчас Харлан попал в обстановку утонченного комфорта, и он нежился в постели, сделанной из вещества, пропитанного силовым полем, – особый сплав вещества и энергии. Подобная штука была редкостью, хотя в длинной цепи Столетий она встречалась чаще, чем чистое силовое поле. Во всяком случае, постель была на редкость удобной – недаром такую роскошь могли себе позволить только самые богатые люди, – она принимала форму тела, словно гипсовая отливка, и была твердой, пока лежишь неподвижно, но поддавалась при малейшем движении. «Да, недурно живут аристократы», – размышлял Харлан.
Уже засыпая, он вспомнил о Нойс.
Ему снилось, что он заседает в Совете Времен и, положив на стол скрещенные руки, глядит вниз на маленького, крохотного Финжи, а тот, дрожа от страха, выслушивает приговор, обрекающий его на вечное Наблюдение в одном из неизвестных Столетий где-то далеко-далеко в будущем. Харлан сурово читает беспощадный приговор, а справа от него сидит Нойс Ламбент. Вначале он ее не заметил, но теперь он все чаще и чаще искоса поглядывает на девушку, и в голосе его уже нет прежней уверенности.
Неужели ее никто не видит? Члены Совета смотрят куда-то вдаль, и только Твиссел улыбается Харлану, глядя сквозь Нойс, словно ее не существует.
Харлан приказывает ей уйти, но слова застывают у него на губах. Он хочет оттолкнуть ее, но руки наливаются свинцом, и он не в силах поднять их.
Финжи начинает смеяться… громче… громче…
…И вдруг он понимает, что это смеется Нойс.
Харлан открыл глаза и несколько секунд с ужасом глядел на девушку, прежде чем вспомнил, где он находится и как он сюда попал. Комната была залита ярким солнечным светом.
– Вам приснилось что-нибудь нехорошее? – спросила Нойс. – Вы громко стонали во сне и колотили по подушке.
Харлан промолчал.
– Ванна готова. И одежда тоже. Я принесла вам приглашение на сегодняшний вечер. Как странно снова вернуться к прежней жизни после такого долгого пребывания в Вечности!
Ее словоохотливость встревожила Харлана.
– Надеюсь, вы никому не сказали, кто я?
– Ну что вы, конечно нет.
Конечно нет! Финжи должен был позаботиться о такой мелочи и сделать ей внушение под наркозом. Но Вычислитель мог посчитать меры предосторожности излишними. Ведь он находился в «тесном контакте» с нею.
Эта мысль была ему неприятна.
– Я прошу вас как можно реже беспокоить меня, – раздраженно проговорил он.
Нойс нерешительно