Свободное радио Альбемута. Филип К. Дик
обменялись многозначительными взглядами и показали Николасу свои документы. Николаса охватили ярость и страх одновременно. Неровным, срывающимся голосом он начал рассказывать двум агентам ФБР анекдот, вычитанный в «Нью-Йоркере», про двух агентов ФБР, которые, проводя проверку одного человека, узнали от его соседа, что тот часто слушает симфоническую музыку; тогда агенты подозрительно спросили, на каком языке симфонии.
Двум агентам, стоявшим на пороге дома Николаса, скомканная и искаженная версия шутки вовсе не показалась смешной.
– Эти ребята не из нашего отдела, – сказал один из них.
– Может, поговорите со мной? – предложил Николас, пытаясь защитить жену.
Снова агенты ФБР обменялись многозначительными взглядами, затем кивнули и вошли в дом. Николас в состоянии, граничащем с паникой, сел напротив них, стараясь унять дрожь.
– Как вам известно, – начал агент – тот, у которого двойной подбородок был больше, – по долгу службы мы призваны защищать свободы американских граждан. Мы не занимаемся расследованием деятельности таких законных партий, как Демократическая или Республиканская, которые чисты в глазах американского закона.
Затем агент начал говорить о социалистической рабочей партии, которая, как он объяснил Николасу, на самом деле не легальная политическая партия, а коммунистическая организация, стремящаяся к кровавой революции в ущерб американским свободам.
Николас все это уже слышал. Однако, разумеется, хранил молчание.
– Ваша жена, – подхватил второй агент, – в состоянии оказать нам помощь: как член молодежного отдела СРП, она могла бы сообщать, кто посещает эти собрания и о чем там идет речь.
Оба агента внимательно смотрели на Николаса.
– Я должен обсудить это с Рэйчел, когда она вернется, – сказал Николас.
– А вы сами принадлежите к каким-нибудь политическим движениям? – поинтересовался агент с большим двойным подбородком.
Он держал перед собой блокнот и ручку. Один из портфелей агенты поставили между собой и Николасом, и тот, глядя на выпирающий из портфеля предмет, понял, что их разговор записывается.
– Нет, – чистосердечно ответил Николас. На его поведение могла бросить тень лишь странная любовь к зарубежному вокалу и периодическое прослушивание Тианы Лемниц, Эрны Бергер и Герхарда Хаша.
– А хотели бы?
– Гм-м, – сказал Николас.
– Вы, наверное, слышали о международной рабочей партии. Не думали посетить их собрание? Они встречаются через квартал отсюда, на другой стороне авеню Сан-Пабло. Нам бы пригодился свой человек в их организации. Не интересует?
– Мы могли бы вам доплачивать, – добавил его коллега.
Николас моргнул, сглотнул, а потом впервые в жизни разразился речью.
Позднее, когда агенты удалились, Рэйчел пришла домой и с раздраженным видом вытащила учебники.
– Представь, кто к нам сегодня приходил, – сказал Николас. И сообщил, кто именно.
– Ублюдки! – вскричала