Чудо любви (сборник). Джудит Макнот
что… именно… – осторожно спросил он, наклонив голову и зажигая сигару, – вы, собственно говоря, хотите этим сказать?
– То, что я хочу быть опозоренной, – повторила Джулиана, глядя, как он прикрыл рукой маленький огонек, и попыталась получше рассмотреть его лицо. – То есть чтобы я стала нежелательной и неподходящей невестой для всех мужчин, – объяснила она. – Короче говоря, нужно сделать так, чтобы на моем замужестве можно было поставить крест. Чтобы обо мне все забыли.
Вместо ответа он поставил ногу на каменную скамью, на которой сидела Джулиана, рядом с ее бедром и стал внимательно смотреть на девушку в задумчивом молчании, зажав в ровных белых зубах тонкую сигару.
– Думаю… я… не смогла бы объяснить вам это более ясно, – с волнением сказала она.
– Да, мне тоже так кажется.
Джулиана придвинулась ближе к его ноге и запрокинула голову, всматриваясь в его непроницаемое лицо, между тем как он отвел глаза и уставился в темноту.
– Вы понимаете, что я имею в виду?
– Нетрудно понять.
В его голосе не было особого воодушевления, поэтому она выпалила первое, что ей пришло в голову:
– Я готова заплатить вам!
На этот раз Николасу удалось скрыть свое изумление – он только улыбнулся ее способности преподносить сюрпризы.
– Уже вторая, – пробормотал он, – и всего за одну ночь!
Понимая, что она ждет от него ответа, Дю Вилль посмотрел на обращенное к нему лицо и, сдержав непроизвольную ухмылку, сказал:
– Это очень заманчивое предложение.
– Я буду помогать вам всем, чем только смогу, – пообещала она, глядя на него серьезными, полными надежды глазами.
– Ваши доводы и аргументы становятся все более и более неотразимыми.
Заставив ее ждать своего решения, Николас, глядя в пространство, размышлял над непростой ситуацией, в которой оказался. Эта молодая особа, сидящая перед ним на скамье, очень занятна. Он все еще не мог определить ее возраста, хотя не сомневался, что уже задолго до того как попросить его об одолжении, она была далеко не невинной дебютанткой, охраняемой строгой мамашей. Начать с того, что девушка сидела одна в укромном месте в темноте, осталась наедине с мужчиной, которому никогда не была представлена, и, самое главное, не пыталась как-то избежать двусмысленного положения.
Кроме того, платье ее имело соблазнительный, предельно глубокий вырез, открывающий налитую грудь, и чересчур плотно обтягивало тонкую талию. Ни одна почтенная мамаша из высшего общества не позволила бы своей невинной дочери появиться на людях в столь откровенном наряде. Он скорее подошел бы очень смелой замужней женщине или куртизанке. Но на руке девушки не было обручального кольца – значит, верным оставалось второе предположение. Этот вывод подтверждался еще и тем, что в последнее время считалось особым шиком, особенно среди богатых молодых ловеласов, привозить на маскарады ради шутки своих веселых подружек. Некоторые из самых красивых и модных лондонских куртизанок присутствовали на этом маскараде,