Моя жизнь с путешественником. Ирина Конюхова
снять напряжение.
Впервые за это утро мы все трое заулыбались.
Около 11 часов
Позавтракав, мы прилегли немного отдохнуть. Не спалось. Белые стены казались матовыми от утреннего света, с трудом проникающего из тонких щелей жалюзи. Рядом дышал самый близкий мне человек. Исходящий от него жар напоминал тепло раскаленной печки, к которой жадно стремится приложить руки путник после долгого, изнурительно-холодного странствия в ночной стуже. Мне хотелось его согреть, но его тело раскалилось сильнее моих рук.
– Федя, а какого числа у тебя случился этот страшный ураган, от которого ты чуть не погиб?
– С 29 по 31 августа.
– 29 августа мне снился страшный сон, ночью 30 августа у меня выпрыгнула из аквариума рыбка, а днем 31-го по кабинету бегала мышь… В этом мире мы все так связаны, и жизнь такая хрупкая…
– Да, я многое передумал за те дни, что меня мотало… Слава Богу, я живой. Этот ураган дал мне выбор изменить свою жизнь. Я 47 лет прожил как путешественник, а остальные хочу прожить другой жизнью. Сначала как художник, потом как священник… В мои годы пора что-то создавать, а не просто доказывать, что можно выживать в тех условиях, в какие я попадаю. За этот месяц, что я был в океане, сколько я потерял времени! Я только и делал, что ставил и убирал паруса, и так бесконечно. Раньше я считал, что самая лучшая смерть – в путешествии, на пути к своей цели: к вершине Эвереста или у мыса Горн. А теперь мне не хочется так умирать. Я еще не насладился любовью к тебе, земной красотой. Хочется вместе с тобой услышать пение птичек, жужжание пчелы, просто сидеть и смотреть на зеленую траву. Я желаю, как мой дед Михаил, под старость лет созерцать этот мир. И уйти из жизни, осмыслив прожитое.
Со мной говорил не тот Федор, которого я провожала в Атлантику. Одиночество и испытания за месяц с небольшим словно сотворили мудреца, который стремился к покою.
– Я все время вспоминал в океане нашу последнюю совместную поездку в Сергиев Посад. Мне больше всего запомнилось, как мы пошли гулять вдвоем. Помнишь, в поле стояла небольшая старая деревня, домов десять, а на окраине – разбитая, без крыши церковь? Мне хочется поселиться вместе с тобой там, возле церквушки, и жить потихоньку, ее реставрировать. Нужно что-то оставить на этой земле, след красоты. А что мои путешествия? Только удовлетворение тщеславия. Если Богу угодно будет и Он меня, грешного, помилует, то начну жить по-новому, все по-другому…
– Помнишь, как я тебя провожала в Москве?
– Да.
– Ты тогда удивлялся, почему у меня текут слезы, и сказал мне, что мы расстаемся ненадолго. Помнишь мои слова?
– Да, помню.
– Я сказала: «Для нашей встречи тебе нужно еще переплыть Атлантику». Ты ответил: «Я постараюсь осторожно». Ты сдержал свое слово. Мы встретились здесь, в Чарльстоне, как того хотели, мы снова вместе, но скажи мне, то, что ты испытал там в океане, это можно назвать счастьем?
Он не ответил, лишь обнял и крепко прижал меня к себе. Да я и не ждала ответа, потому что знала его.
Глава 2. Здесь