Пять ночей у Фредди. Серебряные глаза. Скотт Коутон
году отправляется в Корнеллский университет? – спросила Джессика у Марлы.
– Правда? Ха, похоже, ты нас всех обскакал, – воскликнула Марла.
Ламар уставился в свою тарелку, а когда поднял взгляд, его щеки слегка покраснели.
– Это все часть пятилетки, – сказал он. Все засмеялись, и Ламар покраснел еще сильнее. – Немного странно вновь вернуться сюда, – добавил он, торопливо меняя тему.
– По-моему, странно то, что я единственный из нас до сих пор живу здесь, – заметил Карлтон. – Обычно никто не покидает Харрикейн.
– Что в этом странного? – задумчиво проговорила Джессика. – Мои родители… вы же помните, моя мама из Нью-Йорка. Когда-то она часто шутила, что вернется туда. «Когда я вернусь в Нью-Йорк». С тем же успехом она могла бы говорить: «Когда я выиграю в лотерею». На самом деле она не собиралась туда возвращаться. А потом, сразу после того как Майкл… в общем, сразу после этого мама вдруг перестала шутить на эту тему. Уже через три месяца мы полетели в Куинс, навестить ее сестру, да так и не вернулись. Отец моего папы умер, когда мне было девять, и родители вернулись в Харрикейн на похороны, но меня с собой не взяли. Не хотели, чтобы я возвращалась, и, честно говоря, я и сама не хотела ехать. Пока их не было, я постоянно переживала, без конца смотрела в окно, надеялась, что они вернутся пораньше, словно с ними здесь могло случиться что-то плохое.
Все принялись переглядываться. Чарли знала, что они все переехали, все, кроме Карлтона, но раньше она никогда об этом не задумывалась – ведь люди постоянно переезжают. И все же Карлтон прав: прежде люди не уезжали из Харрикейна.
– Мы переехали, потому что папа получил новую работу; дело было летом, я как раз закончил третий класс, – сказал Джон. – Так что тут нет ничего загадочного. Ламар, а ты уехал в том же году, в разгар учебы.
– Ага, – кивнул Ламар. – Просто после развода родителей я вместе с мамой уехал в Индианаполис. – Он нахмурился. – Хотя отец тоже переехал, он теперь в Чикаго.
– Мои родители уехали из-за Майкла, – призналась Марла. Все повернулись к ней. – После того случая мама не могла спать, говорила, в городе обитают потревоженные духи. Папа уговаривал ее не болтать ерунды, но мы все равно уехали, как только смогли. – Марла обвела взглядом лица друзей. – Что? – спросила она, словно защищаясь. – Я не верю в призраков.
– А я верю, – сказала Чарли, ощущая себя так, словно говорит с приятелями, находясь на большом расстоянии от них, и удивилась, что они ее услышали. – Я имею в виду не призраков, а… воспоминания. Мне кажется, они остаются, и неважно, есть в этом месте кто-то или нет. – Дом, ее старый дом был наполнен воспоминаниями, чувством потери и тоской. Эти чувства витали в воздухе, как сырость; стены ими пропитались. Когда Чарли вошла в дом, там царила гнетущая атмосфера, и сейчас она никуда не делась; она останется там навсегда. Так должно быть. На плечах Чарли лежал большой и тяжкий груз, с которым ей придется жить дальше.
– Бессмыслица какая-то, – возразила Джессика. – Воспоминания существуют исключительно в нашем сознании. Они вроде как хранятся в мозгу;