Радость поутру. Брачный сезон. Не позвать ли нам Дживса? (сборник). Пелам Гренвилл Вудхаус
Сыр был для Дживса всего лишь обыкновенным заурядным гостем в костюме из твида. То есть я хочу сказать, на нем не было ни мундира, ни каски и ничего похожего на форменные башмаки.
– Полисмен, сэр?
– Да, и к тому же вредный и мстительный. С ним у меня тоже состоялся неприятный разговор. Ему не нравится, что я здесь.
– Мне кажется, в наши дни много молодых джентльменов поступают на работу в полицию, сэр.
– Хорошо бы их было одним меньше. Попасть в немилость к полиции – это не шутки.
– Да, сэр.
– Мне придется быть постоянно начеку, чтобы он не мог придраться и применить ко мне свои служебные полномочия. Нельзя будет учинить пьяный дебош в деревенском трактире.
– Ни в коем случае, сэр.
– Один ложный шаг, и он нападет на меня, как этот… кто это нападал, будто волк на овчарню, Дживс?
– Ассирийцы[14], сэр.
– Верно. Вот сколько всего я пережил с тех пор, как мы с вами расстались. Сначала Сыр, потом Эдвин, потом пожар и в заключение – дядя Перси. И это за каких-то полчаса. Все вместе наглядно показывает, что может учинить над человеком Стипл-Бампли, если возьмется за дело как следует. Да, и вот еще что, о господи, чуть было не забыл. Брошь помните?
– Сэр?
– Ну, брошь тети Агаты.
– А, да, сэр.
– Она потерялась. Не беспокойтесь, все в порядке. Потом она нашлась. Но можете себе представить, что я пережил. У меня сердце чуть не остановилось.
– Нетрудно вообразить, сэр. Но теперь она точно у вас?
– О да, – ответил я и засунул руку в карман. – Вернее сказать, – проговорил я и вынул руку из кармана, чувствуя, что лицо мое бледнеет, а глаза лезут на лоб, – вернее, нет. Дживс, – сказал я, – вы не поверите, но эта чертова штуковина опять куда-то подевалась!
С Дживсом иногда так бывает, и я, случалось, ставил ему это на вид: услышав, что вселенная молодого хозяина закачалась, он произносит только: «Весьма неприятно, сэр». Но в данном случае он не мог не признать, что такое важное событие заслуживает большего. Не стану утверждать, что он побелел как полотно, и он не чертыхнулся, это совершенно точно, но он был максимально – для него – близок к тому, что называется в кинобоевиках «дыхание у него перехватило». Он посмотрел озабоченно и, если бы не придерживался самых строгих взглядов на корректность в отношениях между хозяином и слугой, наверное, похлопал бы меня по плечу.
– Это серьезное бедствие, сэр.
– Как будто я сам не понимаю!
– Ее сиятельство будет сильно раздражена.
– Могу себе представить, как она примется визжать от злости.
– Вы не вспомните, где могли обронить эту вещь, сэр?
– Я стараюсь. Погодите минуту, Дживс. – Я закрыл глаза. – Дайте мне поразмыслить.
Я стал размышлять.
– Ура!
– Сэр?
– Нашел.
– Брошь, сэр?
– Да нет, не брошь. Я нашел, где я мог ее потерять.
Пришлось восстановить в памяти всю сцену.
– Дело происходило
Образ из поэмы Дж. Байрона «Разрушение Синнахериба» (1815).