Башня Ярости. Книга 2. Всходы ветра. Вера Камша
волка или собаку, по крайней мере, внешне.
Какое-то время все молчали, потом Онка заговорила. Тихо, словно бы сама с собой:
– Пусть они будут счастливы, у них должны быть дети, наследники Легонны… Хорошо, что он выбрал Тигойю. Я боялась, что в этот дом приведут Шаббу…
– Ты хорошо их знаешь, – откликнулся Рамиэрль. Раз она заговорила, будет и дальше говорить. Иногда горе можно ненадолго отпугнуть откровенностью. Эльф-разведчик знал, когда и как вступать, чтобы собеседник не останавливался.
– Хорошо, – фэрриэннка сорвала небольшую ветку, смуглые пальцы теребили цветочную кисть, – очень хорошо… – она помолчала. – Я была невестой Вайарда. Он ехал за мной, когда на него напали. Сначала мне сказали, что он умер, потом, что жив, но умирает. Я сидела рядом и ждала конца, а смерть все не приходила и не приходила… Появлялся лекарь и говорил, что он не доживет до утра. А потом до вечера. А потом снова до утра… На третью ночь Вайард пришел в себя и увидел меня.
Я всегда любила его, хотя наш брак… Его задумали родители, чтобы скрепить союз Легонны и Ратты. Вайард и раньше думал сначала о кондии, потом о себе. Он согласился, я знала, что он будет со мной честен, но я не думала, что он тоже любит, а он любил. Он сказал мне об этом, когда думал, что уходит…
Онка замолчала. Лльяма еще сильнее навалилась на Рамиэрля, и тот был готов поклясться, что огневушка все понимает. Или чувствует, что в такие мгновения важнее. Пауза затягивалась, и Рамиэрль тронул собеседницу за руку.
– Он выжил, почему же вы не вместе?
– Вайард отослал меня, когда ему сказали, что он… Что он жив лишь до пояса. Я умоляла его остаться со мной, клялась в верности, в том, что я люблю его любым, но он не хотел губить две жизни вместо одной. И все равно погубил… Зачем?!
– Он не хотел быть беспомощным в глазах любимой женщины. Такие не позволяют себя оплакивать и себя жалеть.
– Да, – Онка вздохнула, – наверное… Я рвалась за ним ухаживать, он не давал. Волчье сердце! Какой же дурой я была…
– Ты ушла к Девам Тьмы поэтому?
– Нет, я просто не вернулась домой. Я была такой же Подругой, как Тигойа, мне нравилось носить холодное железо и показывать свои ноги и грудь… Если б я не была на Страже, если б Вайард не поехал за мной, все было бы иначе!
– Неизвестно, лучше или хуже. Онка, дорогая, если Вайарда решили убить, на него бы все равно напали. Никому не известно, чем бы закончилось покушение. Он мог выжить, а мог погибнуть. Возможно, быстрая смерть для него была бы милосердием, но для Легонны стала бы бедой.
– Да, – всхлипнула Онка, – да, наверное. Он живет для Легонны, а для меня… Для меня места нет.
– Прости, но ведь ты могла выйти за другого.
– Могла… И не могла. Я люблю и буду любить, тебе этого не понять…
«Тебе этого не понять…» Всем кажется, что их беда самая страшная, что другие никогда не поймут их боли. Хотя почему всем? Рене все понял, Рене и Геро… «Почему ты ее отдал?» – спросила она