Возлюбленная горца. Адриенна Бассо
ты прав, – буркнул Малколм. – Мне честь моей невесты дороже… чем ей самой.
Джеймс в удивлении вскинул брови. Его опыт общения с женским полом ограничивался несколькими молодыми вдовами из их же клана, и, хотя его вполне устраивали результаты этого общения, он все же не очень-то разбирался в вопросе. В его представлении было бы верхом глупости отказываться от того, что тебе предлагала хорошенькая девица.
– Она тебе не нравится? – решился спросить Джеймс.
– Она вполне симпатичная, но слишком уж ей хочется мне угодить.
Джеймс почесал затылок. «Что же в этом плохого?» – подумал он.
– Мне кажется, тебе понравилось бы жить с покладистой, услужливой женой.
– Вот они, слова младенца, не знающего греха, – с шутливой торжественностью провозгласил Малколм и, хлопнув брата по спине, наставительно добавил: – Весь смысл в том, чтобы сорвать приз. Но победа должна быть выстрадана, понимаешь?
– Ты хочешь, чтобы Маргарет сопротивлялась тебе?
Малколм невесело усмехнулся.
– Я последую примеру отца и не стану спать с другими женщинами после того, как женюсь. Но боюсь, меня ждет невыносимо скучная жизнь с такой смирной и покорной женой.
– Малколм, у тебя с головой… все в порядке?
– У меня-то как раз с головой все нормально, а вот тебе думать головой пока не удается, – со смехом ответил старший брат. – Жена ведь не только для постели нужна. И тебе стоит об этом помнить, когда придет время выбирать невесту. – Кивнув на прощание, Малколм ушел, оставив младшего брата в недоумении.
«Что же он хотел этим сказать? – спрашивал себя Джеймс. – Какая еще жена ему нужна? Ведь хорошенькая женщина, всегда готовая угодить своему мужу, – лучше жены и не придумаешь!» Выходит, удача сама плыла Малколму в руки, а он нос воротил. Как это на него похоже!
Малколм был старше Джеймса всего на два года. Братья были неразлучны в детстве, но узы дружбы слабели по мере того, как росло между ними соперничество.
Малколм был наследником, отцовским любимчиком, и Джеймс, хотя никогда и не говорил об этом открыто, в душе завидовал брату, порой сильно завидовал.
Наскоро распрощавшись с отцом и дядей, Джеймс отправился седлать коня. Начался дождь. Земля быстро размокла. Небо было тяжелым и серым. «Скорее всего, придется промокнуть насквозь», – со вздохом подумал Джеймс.
Подъезжая к стану Армстронгов, он заметил трех женщин, каждая из которых ехала в окружении всадников. Самая старшая из женщин, очевидно, являлась женой лэрда Армстронга, а две молодые, наверное, были ее дочерьми, хотя Джеймс никогда не видел сестер, так сильно непохожих друг на друга.
Одну из дочерей Джеймс сразу окрестил про себя бурой куропаточкой, а вторую – золотистой лебедицей. Обе были стройные и ладные, но лишь златовласая красавица притягивала мужские взгляды и будила чувства – ее лицом с точеными скулами и полными сочными губами можно было любоваться бесконечно.
Зная о том, что на нее смотрят, блондинка вскинула голову, и ее