Уроки соблазнения в… автобусе. Власта Бер
было не так много. И я пошла за советом к маме. Это был первый и последний раз, когда я спрашивала её совета. Моя мама человек практичный, но безвкусный. Посоветовала надеть то, что и обычно в школу. Но я навела справки, и мои подружки собирались прийти в новых платьях, о чём я и сообщила маме.
– Если их родителям хочется потом лечить цистит, то пожалуйста. В платье ты участвовать не будешь, школа еле отапливается, особенно актовый зал, а на улице минус двадцать. Если хочешь пойти в чем-то новом, надень кофту, которую бабушка подарила тебе на день рождения, – прозвучал такой ответ.
Кофта была ужасная! Такое ощущение, что бабушка покупала её себе и размерчиком слегка ошиблась. Но сила маминого убеждения не знала границ. И вот я в кофте. Словно в болотно-зелёном мешке, расшитом бисером. Чтобы хоть как-то придать этому убожеству женственный вид, я надеваю юбку. Да-да, я знаю, что я лох! Конечно же, мама в колготках меня в мороз и за порог дома не пустит. Поэтому я стою в этой кофте, вязаной юбке почти до колен и гамашах (это тёплые вязаные штанишки, кто не знает). Да-да, я в курсе про лоха.
Итак, конкурс. Мамы суетливо помогают переодеться и накраситься моим одноклассницам и девочкам с параллельных классов. Моя даже посмотреть не пришла. Работа и всё такое. Школа у нас была большая, и поэтому дур хватало. Набралось человек тридцать желающих. И в этой всеобщей суете стою я, спокойно наблюдаю. «Эй, девочка, здесь могут находиться только участницы! – говорит мне какой-то чел, видимо, организатор. – Иди, в зале присядь!» «Так я участвую», – отвечаю я, показывая номерок. «Так давай переодевайся быстрее, мы начинаем через пять минут!» «А я уже готова», – беззаботно отвечаю я. Он по-новому оценивает мой внешний вид, удивленно моргает и молча уходит. И почему меня тогда не насторожил его взгляд?
За минуту до выхода нам объясняют в двух словах, как пройтись по сцене и кокетливо улыбнуться в конце. Все девочки откровенно на меня пялятся. Моя кофта и гамаши явно выделяется на фоне почти летних платьев. «Зато мне не холодно», – утешаю я себя.
Суть конкурса такова: после небольшого дефиле участница становится посреди сцены и ей хлопают. Если зал хорошо поддержит участницу, то она проходит дальше. Я ещё до выхода на сцену понимала, что нахожусь в полной заднице. Но такой уж я человек, не привыкла отступать. Поэтому я вышла на сцену.
Стараюсь не смотреть в зал. Промаршировав по сцене, останавливаюсь в центре. Тишина. Пол поплыл из-за проступивших слёз. Боже, как стыдно! Я словно голая стою. Вдруг тишину обрывают одинокие хлопки, фырканье с первого ряда… и дикий хохот всего зала. Я убегала со сцены, не видя ничего перед собой, только пелену из слёз. Ненавидя весь мир, я сидела, обняв коленки, в техпомещении, пока не пришла уборщица.
Вот с тех пор я как-то не люблю привлекать к себе внимание. На маму я, конечно, не держу обиду. Но авторитет знатока моды и стиля в моих глазах она утратила навсегда.
– Йоу, Селиванова! Не зависай! – вырывает меня из грустных воспоминаний голос старосты.
Быстро