Орден хохочущего Патрикея. Сергей Беспалов
нет. Мы по поводу награды. Это праздник в нашу честь. В его честь, – кивнула супружница в сторону открывшего рот старикана.
– Награды? Сейчас узнаю. Подождите. И с усмешкой, неся перед собой шест как копье, вклинился в разноцветную веселую пьяную толпу. Ожидающую танца Любочки-бухгалтера.
Через три минуты к посетителям выскочила запыхавшаяся Клавочка и, с нетерпением оглядываясь назад, боясь пропустить танцы, скороговоркой выпалила:
– Здравствуйте, наш дорогой. Мы с нетерпением ждали… Мы с нетерпением ждем… Мы с нетерпением… В общем, вот медаль. Глеб Егорыч пока занят. Примет вас завтра по этому случаю. Вы пока идите. Идите. И извините. Семинар сейчас. Все потом. Поздравляю вас, – и торжественно вытолкала их на улицу. Подойдя к скамейке, где сидел Никанор, и подтерев каплю, бежавшую из носа, Гриб-Папирус оглядел врученную ему награду.
– Фуууу. Лажа какая-то. Да. Иного я и не ожидал. Не орден какой, а кругляш с лисой хитрой. Не денег кошель. А медаль. Обманули меня.
– Да ладно, старый. Оставь ее. Дома к значкам положишь. В коллекцию.
– Да не нужна она мне. Эта награда бестолковая. Накормили б лучше. Мы ж и не позавтракали дома. Да. Не позавтракали.
Мысли о завтраке поставили мозг на место, и Гриб-Папирус, повертев медаль с лисой в пальцах, протянул ее Никанору.
– На. Друг мой новый. Пользуйся. Прицепишь куда-нибудь. Кавалером будешь ходить, – и, развернувшись, взяв супружницу под руку, сделал шаг от скамейки. Никанор принял подарок, попробовал его на зуб. Ласково погладил морду смеющейся лисы. И, улыбнувшись своим неведомым мыслям, с размаху запустил его в рыжего блудливого кота, собирающегося промяукать свои любовные песни черной блудливой кошке.
Напротив прекрасной, океанического размера лужи, в которой незапланированно утонула новая трамвайная остановка, построенная к десятилетию освоения поступающих бюджетных средств, стояла свежерыжепокрашенная пожарная каланча. С сиротливо и не по-родному приткнувшемуся к ней каменным тоскливым зданием. С броской вывеской «Бультерьер Баунти».
Судя по слою грунта на вывеске, название было не первое. И, похоже, не последнее.
Видно, все зависело от роста благосостояния и вечернего настроения хозяина сего заведения. Да и местные посетители сего шалмана знали наизусть каждое предыдущее название.
«Бультерьер Баунти» был намалеван на «Хаски Дусю». «Дуся…» на «Пуделя Люсю». «Люся…». на «Крота Зосю» а уж «Зося…» на «Петуха Гришу».
«Гриша», включая в себя всех остальных «Люсь» и «Дусь», был злачным отстойным заведением, собравшим в себе распивочную, разливочную и домашний вытрезвитель местного значения.
Хозяином сего предприятия был авторитетный бизнесмен. С незаконченным курсом обучения в ветеринарном техникуме, липовым дипломом какого-то Оксфорда и бронзовой медалью за покорение вершины горы Лимпопо. Впрочем, это не мешало ему без отрыва отпроизводства заниматься понятными только его творческой натуре темными делишками и авантюрами.