Мальчик и Тьма. Сергей Лукьяненко
увидеть себя таким, какой ты есть. Но люди боятся таких зеркал, предпочитают видеть свое отражение, а не суть. А некоторые уже и не умеют видеть, они способны только смотреть.
– И в чем тут разница – видеть или смотреть?
– Глупый, глупый Данька, – печально сказал Котенок. – Ты действительно еще маленький…
Я обиделся и не стал переспрашивать. А Котенок повозился у моих ног, потом виновато спросил:
– Не холодно?
– Нет.
– Ты не обижайся, если я буду обзываться. На самом-то деле во всем я виноват. Расхвастался…
– Да ладно. Дождемся рассвета и вернемся домой. Жаль только, ничего не увидели.
– А что тут видеть, – сонно отозвался Котенок. – Маленькая долина между скалами. Сто метров на двести, не больше… Ручеек, пара деревьев и несколько валунов.
– Откуда ты знаешь?
– Вижу.
– Так ведь темно!
– Во мне Настоящий свет, – зевнув, напомнил Котенок. – Данька, давай спать…
– Я не хочу.
– Тогда помолчи, а я посплю…
Вам когда-нибудь доводилось сидеть в полной темноте, держа на коленях спящего котенка? Да, именно в темноте, потому что, когда Солнечный котенок уснул, шерстка его стала светиться не ярче неоновой лампочки в детском ночнике. Что бы вы в такой ситуации сделали?
Точно. Вот и я тоже уснул.
2. Мы ждем рассвета
Проснулся я от озноба. Котенок спал, и от него шло ровное тепло, но хватало его только на живот и немного на ноги. А по плечам разгуливал прохладный ветерок.
Я поежился, и Котенок сразу поднял мордочку, засветившись в полную силу:
– Замерз, да?
– Спрашиваешь. – У меня зуб на зуб не попадал, да и есть хотелось ужасно. – Вот простыну опять…
– Вылечу, – без особого энтузиазма пообещал Котенок. – Ладно, уже немного осталось. Это перед рассветом всегда становится темно и холодно.
– Значит, вот-вот рассветет.
Я осторожно опустил Котенка на землю и попрыгал, чтобы согреться. Помогло это плохо.
– Может, мы мало спали? – предположил я, снова усаживаясь на траву.
– Семь с половиной часов, куда уж больше, – фыркнул Котенок. – Знаешь, какое чувство времени у Солнечных котят?!
У меня вдруг возникло жуткое подозрение. Но я не спешил его высказать, а вместо этого спросил:
– Ты до рассвета точно дверь не откроешь?
– Никак.
– А если… ну, в общем… вдруг здесь очень большая ночь?
– Какая?
– Несколько месяцев, как на полюсе!
Котенок помолчал, потом прошелся по траве взад-вперед и грустно сказал:
– Я надеялся, что ты об этом не подумаешь.
Обхватив руками плечи, я смотрел на сконфуженного Котенка. Потом спросил:
– Так что же, мы среди этих гор и останемся? Здесь же и есть-то нечего!
– Мне тоже, – огрызнулся Котенок. – Зато вода есть, можешь попить.
– Меня дома уже ищут, – вдруг сообразил я. – Не знают, что и подумать – исчез из постели, даже тапочки не надел!
– Давай