Голубятня на желтой поляне. Владислав Крапивин
подвёрнутый выше локтя рукавчик, доставал добычу.
– Вон ещё денежка! – командовал Тик.
– И вон! – показывал снятыми очками Чита.
Яр тоже не зевал:
– Алька, смотри! Рядом с ногой!
Даже Данка сперва увлеклась. Но скоро сказала:
– Хватит уже. В цирк опоздаем.
– Там ещё много осталось, – с сожалением отозвался Алька. Но пошёл к барьеру.
– Сюда каждый вечер монетки бросают, – объяснила Данка Яру, – потому что этот фонтан все любят. Он все нашествия пережил.
"Какие нашествия?" – хотел спросить Яр. Но тут приблизился Алька, пришлось его вытаскивать на сушу.
– Много? – спросил Тик.
Алька разжал кулачок. На ладони лежала кучка мокрых монеток – серебристых и медных. Яр взял одну жёлтую. Размером она была в точности как знакомые по давнему детству пятаки. И тоже рубчики по краям. Но изображение оказалось незнакомым: четырёхугольная звезда, похожая на розу ветров. Яр перевернул монету, и поморщился от неожиданности: на другой стороне была цифра 4. В подтверждение её по кругу шла надпись:
Четыре копейки. Размен. знак
Яр с непонятной досадой положил «обманный пятак» в Алькину ладошку. Потом рассердился на себя: расстраиваться из-за такой мелочи, как незнакомая монетка, просто глупо. После всего, что случилось!
Он поймал тревожный взгляд Тика: "Что-то не так?"
"Всё в порядке", – улыбнулся Яр.
И Тик улыбнулся. Чуть виновато.
Они пошли к лазейке, ведущей в сквер, к цирку. Алька, гордый добычей, топал впереди. Яру показалось, что Алькина походка стала чуть больше "кавалерийской", чем раньше. И тут же Данка сказала:
– Ты почему хромаешь?
– Да так…
– Алька!
– Ну, там, кажется, стекло было…
– Вечно с тобой истории, – Данка опять достала платочек. – Дай сюда ногу, балда… Вот засоришь да схватишь какую-нибудь заразу…
– Ой, уже схватил… Р-р-р! У меня бешенство! – Алька запрыгал на одной ноге.
– Дурь у тебя… – Данка разорвала платок на ленты. Общими силами замотали порезанную Алькину ступню (он хихикал от щекотки). – Обувайся, радость ненаглядная. Да ступай осторожнее.
– "Осторожнее, осторожнее"… Нога, что ли, отвалится?
– Не ворчи и слушайся старших, – усмехнулся Чита.
– Это Дарья-то старшая? Ой-ой-ой! Вот это да!
– Тогда меня слушайся, – сказал Яр. – Я-то уж точно старше. Даже и не сосчитать, во сколько раз.
Не оглядываясь, Алька проговорил с ехидцей:
– Ну и что? Зато ты не настоящий, а придуманный.
– Алька! – со звоном сказал Тик.
Все остановились. Чита растерянно надел очки.
– Алька, ты что?.. – сказала Данка.
Алька быстро глянул на всех, отвернулся и засопел.
Тяжёлая неловкость навалилась на всю компанию. Яр коротко вздохнул. Обижаться было глупо. Но всё же на миг ему стало жаль себя. Так же, как жаль было курчавого мальчишку, которого недавно прогнали четверо