Туркестан в имперской политике России: Монография в документах. С. Н. Абашин
принятии свидетельской присяги оказывают казии. Признавая себя духовными судьями и представителями божеского правосудия на земле, не погрешающими в делах шариата, они считают себя свободными от присяги наравне с духовными лицами христианских вероисповеданий. Но с этим взглядом согласиться нельзя, потому что духовными лицами у мусульман считаются только имамы. Казий же считается только компетентным лицом в решении дел, касающихся шариата, и потому по этим делам присяга для казия является не только излишнею, но и несогласною с тем доверием, которое оказывается казию по делам, касающимся шариата; в остальных же случаях, не имеющих непосредственной связи с обязанностью его как казия, сей последний является, наравне с другими, частным лицом.
Обращаясь затем к вопросу, насколько заслуживает уважения и согласен ли с законом отказ казиев и других туземцев от принятия свидетельской присяги по делам, производящимся в наших судах, Военный Губернатор, возбудивший этот вопрос, находит, что, на основании ст. 219 и примеч. к ст. 235 т. XV ч. II магометане по делам с христианами приводятся к присяге на общем основании, по установленным для того формам. Исключений для духовных лиц магометанского вероисповедания в нашем законодательстве нет, между тем, по духу его, свидетельская присяга имеет крайне важное и решающее значение, в особенности по делам уголовным. На основании 334 ст. XV т. ч. II показание свидетелей, спрошенных без присяги, вовсе не имеет силы доказательства. Ввиду вышеизложенного Военный Губернатор признает необходимым в тех делах, где туземцы являются свидетелями совершенного преступления, приводить их к присяге независимо от их звания, положения или занимаемой должности. Единственное исключение может быть сделано, применяясь к ст. 233, т. XV, ч. II, относительно имамов вообще и казиев в делах, касающихся непосредственно их обязанностей как казиев, где они являются истолкователями шариата, или когда от них требуется заключение как от экспертов о документах, совершенных на основании постановлений шариата, и, наконец, по делам, в которых они являются свидетелями тех происшествий, при которых они исполняли свои обязанности.
Ранее возбуждения этого вопроса один из состоящих при мне чиновников для поручений доносил мне, что при расследовании им жалоб по возложенному на него делу один 56-летний старик плакал как ребенок, умоляя не лишать его доброго имени приводом к присяге, а казий на требование принять присягу в качестве свидетеля заявил, что не смеет ослушаться этого требования, но что вслед за принятием присяги он должен будет сложить с себя звание казия, так как, лишенный доброго имени, он не может оставаться в этой должности. Таким же образом относились к предстоявшей присяге и другие почетные туземцы, которые должны были быть спрошены под присягой. Из всего этого следует, что приведение к присяге туземцев в качестве свидетелей составляет, по их понятиям, факт лишения их доброго имени, так как таковая допускается шариатом только для лиц, не заслуживающих доверия; для человека