Выживут только волшебники. Людмила Клемят
в этот раз планировать получалось не столько удовольствия, сколько хлопоты и заботы.
Переезд на Альтару всё еще откладывался. На занятия Кир больше не ходил, так что времени на то, чтобы думать, гадать, переживать и строить предположения, было предостаточно. Пока на высоких уровнях – он даже и представить не пытался, насколько заоблачно высоких, – согласовывались детали, Кир успел экстерном сдать экзамены и даже съездить на несколько дней к отцу.
Дома его встречали как героя. Ничего удивительного: по официальной версии Кир, как один из самых талантливых и трудолюбивых студентов, отправлялся на практику на сверхважный и сверхзасекреченный объект. Такая командировка вполне объясняла, например, отсутствие нормальной связи на протяжении долгого времени. Рядом со сверхсекретным оборудованием планшетам-телефонам не место. Отец всю жизнь проработал в Охране порядка и очень хорошо понимал, что такое государственная тайна. С вопросами он не приставал, а когда услышал, что в течение нескольких лет будет получать от сына исключительно бумажные письма, даже бровью не повел: надо – значит надо.
Отец им гордится! Нет, конечно, прямо об этом он не говорил. Никаких тебе «Сынок, я знал, что ты прославишь нашу семью» или «Жаль, мать не увидела, каким ты вырос». Это точно было не в его характере. Зато советовался по любому поводу, рассказывал истории из своего славного прошлого… Одного этого Киру было достаточно, чтобы окончательно увериться: он все делает правильно.
Эти небольшие каникулы помогли примириться и с неизвестностью, и с возможными трудностями… Да и просто отдохнуть вдали от шума города. Он бродил по знакомым с детства улочкам, раскланивался с соседями, с удовольствием отмечая, как уважительно на него теперь смотрели.
Однажды, повинуясь какому-то внезапному порыву, он зашел в воскресную школу. Тут всё было как прежде – голографические наглядные пособия, мерцающие надписи на стенах: «Учиться, учиться и учиться», «Математика – царица всех наук», «Ученье – свет!». Кир улыбнулся. Он любил обычную, ежедневную школу, но с нетерпением ждал воскресений, чтобы прийти сюда. И сейчас, оказавшись в знакомых стенах, вспоминал себя прежнего – долговязого, неуклюжего. С каким восторгом слушал он лекции о великих открытиях и грандиозных задачах будущего, как замирало сердце, когда представлял, какую роль он сам сыграет в этом будущем…
– Кирсен! Рад тебя видеть! – Из задумчивости его вывел голос пастора.
– Здравствуйте! Вот решил зайти… – он крепко пожал протянутую руку.
– Слышал о твоих успехах. Поздравляю!
– Спасибо! – Кир поговорил еле слышно. Уши и щеки стали пунцовыми. От стыда? Пожалуй.
Наверное, нужно было оказаться здесь, чтобы понять: никаких особенных успехов в науке он пока что не добился. Да и вряд ли добьется. А то, чем ему предстояло заниматься… Это и наукой-то не назовешь.
– Мы все тобой гордимся! – продолжал пастор.
А гордились бы, если бы знали, какое у него поручение на самом деле? Вряд ли. И отец… Как бы он отнесся к тому, что его сын собирается стать магиком?
Кир