Мой Бийск, моя Сибирь. Роман – признание в любви. Книга 1. Людмила Максимовна Козлова
не спасут.
Как странно и удивительно, что твоя жизнь, целая жизнь, огромная и неисчерпаемая, уложилась в два десятка книг. Цвета обложек менялись от василькового, солнечно-зелёного («Васильковая вода», «Возвращение росы» …) до сумеречного, ночного и сурового («Третья стража»). Словно солнце взошло, поднялось в зенит и стало клониться в сторону ночи. Всё зримо и живо – от обложки до каждого слова под нею.
Как много сказано в твоих книгах от первых строк: «Пока бежит песок в часах…» – до последних: «Последний луч горюет над землёй. Последний угль пылает над золой».
Володя! Сейчас я вместе с тобой читаю твоё стихотворение и не могу сдержать слёз.
Завидная доля черёмух —
Завянуть и снова отцвесть.
Всему на земле очерёдность,
Всему повторение есть.
А мне повторенья не будет.
За краем ослепшего дня
И ливень меня не разбудит,
И лес позабудет меня.
Земля будет тёмной, оплывшей…
Но каждою клеткой своей,
Несдавшейся,
Неостывшей,
Я всё буду помнить о ней!
«Алтайская правда» за 21 февраля 2006 г.
24. На улице Мерлина
В ночь на первое сентября Слава долго не мог заснуть. Смена обстановки, шум города, лязг трамвая, ясно слышимый из окна – всё было непривычным. Но не это главное. Школа – вот что занимало его мысли. Как это будет? Понравится ли? Представить себе что-то конкретное мальчик, конечно, не мог.
Я тоже ворочалась с боку на бок – сон не шёл. Ясно понимала, что сыну будет трудно привыкать к режиму, новой нагрузке. Многое, конечно, зависит от учительницы. Какой она будет? Понравится ли Славе? А если нет?
Наконец, услышала, как сын задышал ровно и слегка засопел – значит, уснул. Через полчаса в окно заглянула поднявшаяся из-за горизонта луна. Дорожка сумрачного света пролегла вдоль блестящих половиц, пересекла ковёр на полу и высветила угол дивана, где уже засыпала я. Только бессонный будильник отсчитывал шаги в ночной тишине, отмеряя время сна и приближая утро. Но пока и оно спало где-то далеко, за горизонтом, укрывшись ночным пологом, не желая открывать своё сияющее лицо. Время зависло, словно не хотело, чтобы Слава переступил какую-то невидимую черту. Что там, за ней, не знал никто.
Первоклассники выстроились живым прямоугольником. В левом углу этой фигуры восстала Нина Алексеевна. Я всё старалась подняться на цыпочки, чтобы не упустить из вида сына. Он примостился с правой стороны. Цветы так и не успел отдать учительнице и старательно держал букет перед собой. Я легко находила сына взглядом – в общем строю издалека видна была его причёска – «ёршик домиком». Таким ершистым домиком наградила его природа. По – другому волосы не хотели укладываться.
– За мной! – скомандовала Нина Алексеевна.
Первый «А» потянулся за своей учительницей. Я и другие родители двигались следом. Недружной толпой просочились в двери, повернули направо, потом ещё раз направо. Лабиринт школьных