Путь к спокойствию. Учение Будды. Е. В. Бульба
христиане рассматривали Бога-творца и пытались понять его природу.
Величайший христианский философ раннего периода, неоплатоник и основатель философии истории Августин Иппонийский определил развитие европейской мысли вплоть до периода Ренессанса. В диспутах с гностиками и манихейцами он сформировал тот христианский подход к самоконтролю, который являлся доминирующим вплоть до новейшего времени. Августин полагал, что Бог управляет миром даже в мельчайших деталях: «Не надо слушать тех, кто учит, что высшими сферами управляет Провидение, а низшие сферы потрясают обстоятельства и случайные движения».
Св. Августин предложил исследовать самого себя, чтобы познать Бога. Поскольку Бог проявляется даже в малом, значит, вглядываясь в себя, мы можем приблизиться к Нему.
Добро абсолютно, поскольку создано Богом, зло временно и появляется только тогда, когда люди забывают о добре. Таким образом, зло – это всего лишь отсутствие добра. Зло существует только как проявление свободной воли существ, сотворённых Богом. Получается, что в нас не существует глубинного злого умысла; есть только относительное зло, которое является отходом от высшей цели – познания Бога. Когда мы забываем о высшей цели, то начинаем творить относительное зло. Мы созданы Богом и божественно добры по своей природе, только наша воля порождает зло, и оно необходимо как контрастная противоположность, чтобы на его фоне мы могли увидеть добро и понять, что такое истинное благо.
И потому становится ясным: божественную природу необходимо познавать, а проявления злого умысла можно и нужно подавлять. Поскольку зло не является чем-то абсолютным и постоянным, но только временным и мимолётным – его можно радикально, и с надеждой на полное искоренение, угнетать.
Христианский подход к самоконтролю вылился в волевое подавление всего, что подпадало под определение греха. Самоконтроль зависел от человека и выражался в наружном спокойствии, в то время как внутри могли бушевать эмоции, тогда как душевное умиротворение давалось Богом в качестве благодати. Человек мог только надеяться на благодать, поскольку она зависела исключительно от милости Божьей. Религиозное воодушевление, вызванное снисхождением благодати, превращало самоконтроль из тяжелой обязанности в возвышенную идею, – и именно благодаря этому в истории осталась память о примерах искреннего самопожертвования и служения ближнему. Однако для многих понимание смысла религиозной морали оставалось недоступным, даже несмотря на все положительные последствия, к которым вело соблюдение правил – и самоконтроль у таких людей держался на чувстве вины и страхе посмертного наказания.
Христианский самоконтроль совершенно отличен от того разумного контроля и покоя, о котором говорили греческие мыслители. В понимании Сократа и Платона источник контроля – разум, охватывающий всё более высокое знание, что приводит к естественному, ненасильственному затуханию опасных страстей, результатом чего и является внутренний