Князь Пустоты. Книга третья. Тысячекратная Мысль. Р. Скотт Бэккер
в бой. Какое это было зрелище, Наутцера! Великое и ужасное, как наши сны. Голодные. Больные. Шатаясь, они вышли из врат – мертвецы вступили в войну…»
Видения погибших снова промелькнули в темноте. Тощие мечники в хауберках. Рыцари на ребристых хребтах коней. В небе грубый штандарт со знаком Кругораспятия.
«Что случилось?»
«Невозможное. Они победили. Их нельзя было остановить! Я до сих пор глазам не верю…»
«А падираджа? – спросил Наутцера. – Каскамандри? Что с ним случилось?»
«Его сразил собственной рукой Воин-Пророк. Прямо сейчас Священное воинство готовится выступить на Шайме и кишаурим. И не осталось никого, способного преградить им путь, Наутцера. Они не могут не победить».
«Но почему? – вопрошал старый колдун. – Если Анасуримбор Келлхус знает о существовании Консульта, если он тоже верит, что Второй Апокалипсис близится, зачем он продолжает эту глупую войну? А вдруг он просто обманывает тебя? Тебе это не приходило в голову?»
«Он может их видеть. Даже сейчас он продолжает Очищение. Нет… я ему верю».
После смерти Сарцелла более десятка знатных и влиятельных воинов исчезли, оставив своих подчиненных в недоумении, и даже самые ярые ортодоксы потянулись к Воину-Пророку. После гибели падираджи шпионов искали и в Карасканде, и во всем Священном воинстве. Насколько было известно Ахкеймиону, только двоих тварей обнаружили и… изгнали.
«Это… это невероятно, Акка! Все Три Моря поверят ему!»
«Или сгорят».
Сознание того, какой ужас вскоре будут вызывать посланцы Завета, доставляло мрачное удовлетворение. Столетиями над ними смеялись. Столетиями они терпели презрение и даже оскорбления, которыми джнан награждал отверженных. Но теперь… Месть – сильный наркотик. И он побежит по венам адептов Завета.
«Да! – воскликнул Наутцера. – Именно потому мы не должны забывать о важном. Уничтожить Консульт нелегко. Он попытается убить Анасуримбора, несомненно».
«Несомненно», – согласился Ахкеймион, хотя по какой-то причине мысль об убийстве ему в голову не приходила.
«Значит, прежде всего, – продолжал Наутцера, – ты должен всеми силами его защитить. Никто не должен навредить ему!»
«Воину-Пророку моя защита не нужна».
«Почему ты так его называешь?»
Да потому что никакое другое имя ему не подходит, подумал Ахкеймион. Даже Анасуримбор. Но что-то – возможно, глубокая неуверенность – заставляло его молчать.
«Ахкеймион! Ты всерьез считаешь этого человека пророком?»
«Я не знаю, что и думать… Слишком много всего произошло».
«Не время для сентиментальных глупостей!»
«Перестань, Наутцера. Ты не видел этого человека».
«Нет, не видел… но увижу».
«Что ты хочешь сказать?»
Собрат по школе Завета прибудет сюда? Эта мысль встревожила Ахкеймиона. Мысль о том, что другие адепты увидят его… унижение.
Но Наутцера пропустил вопрос мимо ушей.
«А