Телохранитель. Танец в живописной технике. Анна Владимирова
Конечно же, я не забросила исследования феномена разумных киборгов. Я изучала Криста всячески: тестировала, наблюдала… Мы жили вместе каждый раз, прежде чем найти отдельные квартиры в новом городе. И он практически не отличался от человека ни в поведении, ни в суждениях, ни в возможностях. Факты не позволяли мне не признать его настоящим человеком. Но…
– Все мои исследования подтверждают…
– Нет, Леа, – оборвал он меня. – Ты. Считаешь?
Я молчала немного дольше, чем планировала.
– Мне сложно ответить утвердительно. Но это не значит, что я…
– Понятно, – отпрянул он, сделав шаг назад.
– Крист, – повысила я голос, – не надо только меня обвинять, прошу тебя…
– Ты не подпускаешь меня к себе, – вдруг поднял он на меня глаза. – Дай мне шанс! Я могу о тебе заботиться. И я хочу этого больше всего на свете.
Вот это и была проблема. Крист не видел себя без меня. Вроде бы, такое поведение встречается и у особо привязчивых людей. Но кого это обрадует даже в исполнении человека? Когда кто-то теряет себя, растворяясь в другом… Только что-то мне подсказывало, что у подобных Кристу такая особенность была далеко не рандомной.
– Ты и так обо мне заботишься, – сделала я попытку. – Но ты не обязан обо мне заботиться всю жизнь из благодарности.
– Леа, я хочу быть ближе не потому, что чувствую себя обязанным! – возразил он. – Тебе нужна защита! Я боюсь за тебя!
Звучало очень по-мужски.
– Ты могла бы закончить учебу и стать, наконец, врачом.
Нахмурилась, опуская взгляд в пол. Вряд ли подобное было возможно на Шевве.
– И бросить эти танцы…
Он снова оказался рядом и осторожно приподнял мое лицо за подбородок, заглядывая в глаза.
– Не нужно будет больше срываться с места…
– Давай сделаем пока перерыв, – освободилась из его рук. – Мне на работу нужно.
Подумала и зачем-то уточнила:
– В клуб.
***
Вечер только начинался, но за окном уже совсем стемнело. Крист молча ушел, а я спешно засобиралась. Делать было нечего. Еще утром я была уверена, что не вернусь. Но сейчас приходилось плевать и на запреты Дэйрана, и на угрозу от тайного поклонника. Принимать заботу Криста было чревато.
С этими мрачными мыслями я вышла на холодный ветер. Любила эту промозглую погоду. Еще не сильно холодно, а лишь приятно свежо. Мостовая блестела, словно вскрытая лаком, и отражала все яркие цвета, что падали на нее: кислотно синие и оранжевые пятна от режущей глаза рекламы на остановке автобуса, красное – собственно от автобуса, на который я опоздала, скользящее темно-зеленое – от пробежавшего мимо кошачьего груарца на поводке. Кошак плотоядно оглядел меня с ног до головы и, блеснув злыми глазами, нехотя последовал за хозяином. Эти твари напоминали больших кошек, вот только ходили в армированных намордниках, так как обладали ну очень агрессивным характером. Только на Шевве их разрешали держать в жилых домах.
Чем ближе становился клуб, тем хуже