По следам Почемучки. Рассказы и сказки. Олег Кургузов
жизнь. А за окном возле нашего дома шумели и ругались какие-то дядьки.
– Тревожное время наступило, – сказал папа. – Прямо какая-то казацкая вольница. В любое время дня и ночи тебе могут шибануть в окно снежком – и нет стекла.
– Это ещё ничего, если снежком, – сказала мама. – А если из ружья саданут? Тогда и вовсе – поминай как звали…
Я послушал маму, папу и тоже решил своё предложение сделать:
– Это ещё хорошо, если из ружья, – сказал я шёпотом, – а если бабахнут из пушки?.. Вот будет трам-та-ра-рамчик.
Мама и папа посмотрели на меня с тревогой и прислушались к звукам за окном: не заряжает ли кто-нибудь пушку.
А за окном дядьки уже начали лупить друг друга.
– Шлёп-шлёп! Ай-ай! Бум-бум!!! Ой-ёй-ёй! – слышалось из-за окна.
А ещё дядьки ругались, кричали что-то, но слов было не разобрать. Это были уличные звуки.
– Ну-ка, отойди от окна! – строго сказал мне папа.
Они с мамой тоже отошли от окна и теперь сидели в тревожном ожидании, а тем временем за окном стало совсем темно.
«Зачем им ждать и мучиться?» – подумал я.
Потом потихоньку выскользнул на улицу, слепил большой снежок и ка-а-ак в наше окно шандарахну!
И быстро домой бежать, чтобы маму с папой успокоить. Чтобы сказать им, что это не снаряд пушечный, а всего-навсего снежок.
Забегаю я на кухню, а папа с мамой улыбаются и стёкла подметают.
– И ничего особенного! – весело говорит папа. – Подумаешь – снежком стекло разбили… Это пустяки! Из пушки-то никто по нам даже и не выстрелил. А снежками пусть стреляют! Мы новое стекло вставим – получше старого.
А мама говорит:
– Это ты верно сказал! Давно пора было старое стекло заменить. Оно мутное какое-то было, тусклое…
Потом папа завесил разбитое окно одеялом, и мы стали чай пить.
Пьём чай и на оконное одеяло любуемся.
– Да-а-а, – говорит мама, прихлёбывая чай, – с одеялом на окне как-то непривычно, но забавно…
– Романтика! – мечтательно говорит папа. – Можно представить, как будто мы в лесу в палатке сидим и чай на костре греем…
– А ещё можно представить, как будто мы в землянке! – радостно говорю я.
Потом мы все смеёмся и ложимся спать в приподнятом настроении. Мы засыпаем, совсем забыв о тревожном времени.
А рано утром нас будит звонок в дверь. Мама идёт открывать, и я с ней.
На пороге стоит какой-то большой дядька.
– Извините, Марь Ивановна, – говорит он моей маме. – Мы вчера с мужиками под вашим окном постояли и случайно стекло разбили…
А я вышел вперёд и говорю:
– Это не вы разбили, а я снежком разбил…
А дядька говорит:
– Нет, пацан, это мы, того… Так вот, Марь Ивановна, извини нас за ради Бога… Я вот стекло вставить пришёл.
И потом дядька стал окно вставлять. А я снова говорил, что это я разбил. А он не верил…
Потом он окно вставил, снова попросил у мамы прощенья и ушёл совсем.
А мы посмотрели сквозь новое стекло на уличную жизнь. И никаких ружей,