Бобылка. Ольга Евгеньевна Шорина
засахарило снегом, светило уже настоящее зимнее, а не то чахоточное, как в ту страшную пятницу, солнце. Лера подумала, что сегодня она не сможет этому радоваться. А может быть, уже никогда в жизни.
Лера позвонила в видеодомофон, и её без проблем пропустили. Из провинившихся сюда пускали не всех. Заведующей редакцией, Виты Стерлядкиной, дочери главного редактора, на месте не было, вместо неё – Татьяна Булкина, первый заместитель.
Лера не умела вести таких переговоров. Она вообще никого ни о чём никогда не могла просить. Ведь не верь, не бойся, не проси. Поэтому она и разыграла целый нелепый спектакль.
–А можно мне от вас в морг позвонить? – спросила Лера.– А то у меня мама этой ночью умерла.
–А у Антоши отец умер!
–Да, – сказал двадцативосьмилетний верстальщик, неприятный внешне парень с синяками под глазами. – Его ещё нужно сюда из Петропавловска-Камчатского перевезти.
«Ну, твой оклад тебе это позволяет, – цинично подумала Лера. – Интересно, а они сейчас по трудовым книжкам работают? Ведь ещё в сентябре всех официально оформить обещали…»
Как известно, в нашей стране для частников КЗоТа не существует в принципе. Стерлядкин откровенно говорил, что в газете осуществил свою детскую мечту – создание собственного государства, где будут действовать его личные законы. У Стерлядкина работала здесь дочь Вита (секретарь, заведующая редакцией и поломойка), молодая жена Белла (корректор), которая на работе вообще не появлялась, но получала десять тысяч. Да и корректировать было нечего, ведь в современном Word Windows есть программа проверки орфографии. Перед сдачей номера всё проверял лично Стерлядкин, всё жизнь проработавший учителем русского языка и литературы. Он и похож был на маньяка, – лысый, в очочках, пузатый.
Никаких договоров здесь никто не заключал, нигде не расписывались. У всех брали только ксерокопию паспорта. Лере Стерлядкин обещал в месяц пять тысяч «с перспективой на десять», но дал всего две тысячи.
–А помочь есть кому? – с искренним участием спросила Булкина.
–Нет. Я её в морге, наверное, оставлю.
–Вы к Эрасту Эрастовичу пришли?
–Нет, позвонить, – упрямо сказала Лера.
Но во Флягино было капитально занято, и Лера ушла. Она успела побывать в салоне сотовой связи, перейти Старый мост, как ей позвонила Татьяна Яковлевна:
–Лера, Эраст Эрастович просит вас зайти.
–Пройдёмте,– царственно велел Стерлядкин.
«Неужели мы сегодня без свидетелей говорить будем?» – подумала Лера.
Эраст Эрастович оказался одним из тех, кто отвратил Леру от православной веры. Восточная стена его кабинета напоминала храмовый иконостас,– впрочем, образа здесь просто органично вписывались в дизайн.
«Вас, Валерия Павловна, мучают бесы,– говорил Эраст Эрастович.– Мы вас исповедуем и причастим».
Но ему не давала покоя личная жизнь Леры, которой просто не было! Никогда не было. Она же оставалась старой девой, чем очень гордилась, считая себя выше других. А Стерлядкин не давал ей проходу:
–Как