Корабль-призрак. Фредерик Марриет
здесь и запереться на ключ для большего вашего спокойствия и безопасности!
– Вы меня мало знаете, – вспыхнув, возразила Амина, – в этом отношении я не боязлива! Я должна и хочу остаться с вами, быть подле вас и заряжать оружие; я этому хорошо обучена, вы увидите!
– Нет, нет! – воскликнул Филипп. – Вы можете быть ранены, оставаясь в той же комнате.
– Знаю, но неужели вы думаете, что я могу сидеть без дела здесь, в четырех стенах, когда могу быть полезна и помогать человеку, который ради меня рискует жизнью? Я знаю свой долг, сударь, и исполню его!
– Вы не должны рисковать собою, Амина, – возразил Филипп, – моя рука будет неверна, если я буду знать, что вам грозит опасность. Но теперь надо отнести оружие в ту комнату: время подходит.
Молодые люди снесли оружие в смежную комнату и разложили его на столе у окна, после чего Амина ушла, унося с собой свечу.
Оставшись один, Филипп раскрыл окно и выглянул на улицу; там никого не было видно; он прислушался, но кругом было тихо; нигде ни звука. Луна начинала всходить из-за далекого холма, но свет ее застилали легкие облака. Филипп некоторое время прислушивался и, наконец, услышал внизу подавленный шепот. Он высунулся в окно и различил, хотя и с трудом, четыре темные фигуры разбойников, стоявших у самой двери дома. Он осторожно отошел от окна и прошел в соседнюю комнату, где находилась Амина, которую он застал за изготовлением зарядов.
– Амина, – проговорил он шепотом, – они здесь, у двери, совещаются. Вы теперь можете увидеть их, ничем не рискуя. Я им благодарен за то, что они убедят вас, говорил ли я вам правду!
Девушка молча прошла в соседнюю комнату и выглянула в окно, затем вернулась и, положив руку на плечо Филиппа, ласково сказала:
– Простите мне мои сомнения! Теперь я ничего не боюсь, как только того, что отец вернется слишком рано, и они схватят его.
Филипп снова вышел из комнаты, желая произвести рекогносцировку. Разбойники все еще продолжали совещаться; дверь была настолько крепка, что даже общими усилиями они ничего не могли поделать с ней, и потому они решились прибегнуть к военной хитрости. Они стали стучаться, и так как никто не отзывался, то продолжали стучать все громче и громче, а когда и это ни к чему не привело, то снова стали совещаться, после чего приставили дуло карабина к замочной скважине и дали выстрел. Выстрелом сорвало замок, но железные болты, которыми запиралась дверь изнутри, и крепкие железные засовы вверху и внизу не давали отпереть дверь.
Хотя Филипп был бы вправе стрелять по ним, как только увидел их из окна, но известная щепетильность мешала ему лишить жизни человека без крайней необходимости. Поэтому он не стрелял в них до тех пор, пока они первые не открыли враждебных действий. Теперь же он поднял свой карабин на высоту головы одного из разбойников, приложившего глаз к дверному замку и осматривавшего действие, произведенное выстрелом. В этот момент Филипп спустил курок, и негодяй упал мертвым, точно пораженный громом; его товарищи откинулись назад, удивленные этим неожиданным оборотом дела. Но в следующий же