Ночь, кладбище, кошмары. Анатолий Агарков
увесистая, – вертя в руках рог, согласился Гордеев. – Хохлы о таких говорят: «Возьмешь в руки – маешь вещь».
Из дома вышла старшая Людкина сестра Татьяна.
– Опять ты здесь, – напустилась она на прапорщика. – Что у тебя за мания с пистолетом свататься? Ты в наряде? Вот и валяй отсюда, служи, пока из армии не выгнали.
– Пойду служить, – согласился прапор. – Прощайте, Татьяна Васильевна.
– Поезжай, Коленька, служи честно-причестно, а когда медаль получишь – приезжай.
– Я так и сделаю. Только вот с друзьями выпью на посошок.
Хлопнула дверь.
– А вот и я! – Людка выскочила с бутылкой вина. От пережитого страха не осталось и следа. – Забыл, народ? У меня ж сегодня день варенья!
– Да ты что?! – Николай хлопнул себя по лбу, вырвал у Виктора рог и протянул Людке. – Дарю, красавица. Расти большой, не будь лапшой.
Девчонки начали пить вино из рога. Прапор протянул фляжку со спиртом Витьке, он мне, но я отказался. Гордеев, с горделивым видом поглядывая на меня, приложился к горлышку, сделал глоток, потом сунул тару Николаю и кинулся под водоразборную колонку. Отдышавшись, предложил прапору:
– Разбавь.
Бравый вояка величавым жестом отринул его совет. Выпустил из груди воздух, опрокинул фляжку и сделал несколько больших глотков. Задумался.
– Эй, ты слышь, живой? – теребил его Гордеев.
Николай не обращал на него внимания. Восстановив дыхание, словно очнувшись от раздумий, заговорил мечтательно:
– Сколько тебе, Людочка? Семнадцать? Двадцать? Чудесная пора. Пора смелых надежд и первой любви. Как это у Достоевского? «Ночь,.. туман,.. струна звенит в тумане.» Помните? Струна…. туман на озере…. Поехали, девчата купаться. Что может быть прекраснее ночного купания.
Татьяна Карасёва была не против, но Людка заупрямилась, должно быть, хмель кружил ей голову:
– Хочу на кладбище! Поехали, мальчики, ведьму ловить.
– Слово именинницы – закон для окружающих, – прапор распахнул все двери служебного авто. – Полезай, девчата. Ведьму поймаем, а на озере утопим. Вся ночь с нами!
Люся была не против покататься, но, заметив мою нерешительность, подошла:
– Там, на кладбище, нехорошо получилось. Лучше я домой пойду. Проводишь?
И тут же тень пробежала по её лицу – домой ей сейчас меньше всего хотелось.
– Люська, не дури! – крикнула Людка из машины. – Ты ж у меня на именинах. Другой раз не отпрошу, вот увидишь.
Тут и я сообразил, что зря кочевряжусь – лучше ехать куда-нибудь с Люсей, чем брести домой одному. Я подхватил её на руки и понёс в машину, шепча на ухо:
– Ночь, туман, струна звенит в тумане, и звезда с звездою говорит….
Уселись – я с девчонками сзади, прапор с Витькой впереди. Прежде, чем завести мотор, они снова открыли фляжку.
– Эй, ребята, – встревожился я. – Не так часто – кто машину поведёт?
– Вы бы действительно не увлекались, – поддержала меня Таня.
Машина