Прерванная жизнь. Аборт. Раскаяние. Исцеление. Роксана Бондаревская
в этот миг нет мысли, только сгусток боли. И чувство это – та же смерть. Кажется, что вся жизнь твоя в этот миг на ниточке. А это – миг вечной разлуки матери с ее неродившимся ребенком»[9].
Часто даже те женщины, которые были абсолютно уверены в допустимости аборта, испытывают после операции гнетущие переживания.
В таком положении оказалась и Марина. В молодости она родила двух детей, а когда забеременела третьим, решила сделать аборт. Потом, через много лет, уже став верующей, она раскаялась в том, что сделала, но тогда, в ночь после аборта, ей приснился сон, который она с ужасом вспоминала всю жизнь.
Ей снилось, будто все ее тело обвил клубок ядовитых змей – ноги, руки, все туловище было сковано, а змеи ползли все выше и выше. От ужаса Марина даже не могла вздохнуть. Вот уже змеиные головки приближаются к лицу, вот уже два аспида обвили ее ладони…
И тогда она сжала их, чтобы убить хотя бы этих двух, но в это время все остальные впились в нее, впрыскивая смертоносный яд…
Марина проснулась от собственного крика. Чувство непоправимого, ужас смерти, которые она пережила, возвращались к ней много лет подряд, когда сон вдруг вспоминался. Однако с «операцией» его Марина почему-то не связывала. Тогда, в молодости, она сделала еще один аборт, вскоре развелась с мужем и детей воспитывала одна. Лишь спустя несколько лет, когда ей исполнилось сорок и она пришла в храм, Марина поняла, что тот сон связан с пережитыми абортами. Тогда же она осознала свою потерю, много плакала, каялась. Через два года вышла замуж второй раз. Сейчас Марине пятьдесят, она живет с мужем в любви и согласии. Вместе они помогают детям воспитывать внуков.
Сейчас, когда в обществе начинают открыто обсуждать последствия искусственного прерывания беременности, мы можем прямо сказать, что аборт – это сильнейшая психическая травма для женщины. Иногда она винит в случившемся врачей, родственников, друзей, которые не поддержали в трудный момент, не уберегли, не рассказали, какое отчаяние ее ждет впереди.
Но в первую очередь женщина винит себя, и ее страдания – это еще и муки совести. Решая прервать беременность, она до последнего момента не осознает в полной мере, на что идет и какую цену ей придется заплатить в будущем. Когда это понимание открывается, ничего уже нельзя изменить. Матери очень трудно признаться себе, что она добровольно лишила своего ребенка возможности появиться на свет.
Ощущая огромную вину, женщина часто не решается делиться своими горькими чувствами с окружающими. Но даже та женщина, которая обратилась за поддержкой, редко ее получает: как правило, родственники и друзья не готовы ей помочь. Они не пережили то, что пережила она, и уверены, что ей незачем себя терзать, надо поскорее все забыть. Если же они сами или их близкие родственники делали аборты, то их собственная боль, сохранившаяся в глубине души, заставляет ожесточенно защищать границы своего «покоя». Так и появляются те самые «запрещенные слезы», когда плакать хочется, но нельзя.
Все
Когда ты была во мне точкой… дочка: рассказы женщин, совершивших аборт. Рязань, 2012. С. 7–8.