Невероятное пари, или Возвращение Воланда. Игорь Аронов
сюрприза. Но, кажись, за кулисами вся мистика миновала. Совладав с собой, девица импульсивно выплеснула:
– Валерий Степанович… это не я… они сами… лезут и лезут… честно-пречестно…
– Кто лезет? – выкатил глазки директор. – Не понял…
– Яйца… – прошептала девушка и инстинктивно дотронулась до своих губ.
– Яйца? – переспросил Валерий Степанович, тупо взирая на нее.
Лилек молча загадочно кивнула, прекрасно сознавая, что со стороны ее ответ звучал как полный бред. Круглое лицо директора вытянулось, как спелая груша, явно не ожидавшее такого ответа, но в следующее мгновение он уже соизмерял, кто из них двоих мог сойти с ума.
– Все! Больше ничего не хочу слышать: Копперфильд в юбке… что ты себе вообразила…
Сделав выдох, мужчина достал из нагрудного кармана пиджака носовой платок…
В это время на сцене уже во всю господствовал фокусник: молодой руководитель цирковой студии – Серега по прозвищу Джин, одетый в шелковую рубашку с широкими рукавами, черные брюки и жилетку, расшитую бисером. Он честно обманывал зрителей. И самое главное – без всяких для себя последствий. Слава богу, статья за этот обман ему не светила – ведь это искусство. Не так ли?
Итак, номер подходил к завершению, на закуску маэстро попросил выйти добровольца из зала, дабы тот на своей шкуре ощутил всю прелесть волшебства. Карлик, сидевший рядом, перевел на меня загадочный взгляд.
– Не желаете? – поинтересовался он.
Я категорически замотал головой.
– Жаль. А впрочем, как знаете… – проблеял он и отвернулся.
Но тут произошло нечто невразумительное. Моя правая, заметьте, правая рука сама собой взмыла вверх.
– Ну, вот и отлично… – услыхал я издалека голос артиста. – Вы не стесняйтесь… идите… идите… зал вас поддержит аплодисментами.
Далее случилось еще более невероятное: неведомая сила поставила меня на ноги, руки опустились по швам, и я как под гипнозом двинулся к сцене.
За кулисами начали понемногу успокаиваться, и даже директор покинул передовую, растворившись в проеме выхода, бурча какую-то несуразицу.
Лилек к этому времени оправилась от испуга. Глядя в небольшое зеркальце, она нервно поправляла свой макияж. Руслана тем временем освободили от шнура. Дали большую дозу валерьянки и отправили в гримерную, дабы оправиться от нервного потрясения в компании добродушной уборщицы – тети Груни. «Потерпевший» растянулся на узком диване, глазами вперся в потолок, ритмично повторяя:
– Я не виноват… он сам… сам… ну, выпил немного – виноват, каюсь… но чтобы такое… нет! Это уже слишком… перебор!
Тетя Груня, дежурившая рядом на стуле, словно заправский психолог с многолетним стажем, участливо слушала его бормотание и тихо, будто убаюкивая, приговаривала:
– Ничего, соколик, все образуется. Главное сейчас: расслабиться и не нервничать – нервы беречь надо. Я за свою долгую жизнь и не такое повидала…
Но