Вирус подлости. Андрей Бинев
незнакомыми правилами, и ему показалось, что очков, зажатых в его потной руке, сейчас может не хватить на окончательную победу.
– Чекисты! – с надеждой в голосе вызвать у Ротенберга возмущение, а не страх, как у него, выстрелил он прямо в лицо американцу.
– Но почему! – голос американца приобретал стальные нотки. Это еще больше напугало Постышева, он густо покраснел, на лбу выступила испарина.
– Они считают меня вашим агентом, – сглотнув слюну, уже тихо, с хрипотцой сказал Вадим.
– Какая чушь! Почему агентом? И почему моим? У меня не может быть агентов. Я такой же журналист и репортер, как и вы, коллега! – окончательно укрепив голос металлом, ответил Ротенберг и блеснул на Постышева ненавидящим взглядом.
– Черт побери, Вольфганг! – воскликнул Постышев, – Вы меня убиваете! И мою семью!
Он быстро прошелся по крошечной прихожей, преследуемый внимательным, холодным взглядом Ротенберга, остановился перед ним и вдруг схватился за голову:
– Боже! Какой я идиот! Это же всё мерзость! Они просто решили использовать меня как провокатора!
– Кто они? – голос прозвучал совершенно бесстрастно, словно с магнитофонной ленты, используемой для изучения иностранного языка в лингафонном кабинете.
– Да чекисты же! И этот…Саранский! – окончательно упав духом, почти прошептал Постышев.
– Уходите! – решительно сказал американец и взялся рукой за замок, – И никогда! Слышите? Никогда не обращайтесь ко мне даже с приветствием! Я не ожидал от вас, мистер Постышев, такой гадости!
Краска схлынула с лица Вадима, и он, опустив голову, повернулся спиной к Вольфгангу. Изогнувшись, тот щелкнул замком и потянул на себя дверь. Ее нижний угол уперся в постышевский башмак. Вадим отдернул ногу, отступил назад, толкнув спиной хозяина квартиры, и, словно готовясь нырнуть в непроглядную пучину, с отчаянием шагнул на лестничную площадку. Дверь за его спиной смачно щелкнула замком и тяжело вздрогнула.
Всё было кончено. Он медленно спускался вниз по лестнице, марш за маршем, потом остановился и, предчувствуя наступающий кошмар, резко перегнулся своей долговязой фигурой через перила. Он не собирался прыгать вниз, а лишь хотел проверить, не там ли ютится засада.
Постышев не успел никого разглядеть, потому что его ноги вдруг оторвались от каменного пола и он ухнул вниз головой в трехпролетную пропасть лестницы. Две серые тени метнулись в сторону в тот момент, когда длинное тело шлепнулось на каменный пол.
«Немецкая волна»
– Как ты тогда выжил! – спрашивал Саранский, скользя машиной по узким улочкам Кёльна и поглядывая в зеркало заднего вида, – И надо же такому случиться: опять угодил в кошмар! Теперь уже под мои колеса!
– Выжил? – рассмеялся Постышев, – Почему выжил? Я себе просто здорово отшиб спину! Врачи сказали: удачно упал. Голова уцелела, позвоночник, кости, ребра тоже. Копчик зашиб и мягкие ткани…
– Жопу, что ли? – усмехнулся Саранский.
– Андрюша! –