Беру свои слова обратно. Виктор Суворов
идеологическим установкам?
Сам Георгий Константинович хорошо понимал, что большая, но вчерашняя правда никому не нужна. Жуков знал, что историю будут постоянно переписывать. Считал, что так и надо. Сам он был ярым сталинцем – до тех пор, пока Сталин был здоров. В письме в ЦК ВКП(б) от 12 января 1948 года на имя Жданова Жуков называл себя «слугой великого Сталина»:
Прошу Центральный комитет партии учесть то, что некоторые ошибки во время войны я наделал без злого умысла, и я на деле никогда не был плохим слугою партии, Родине и великому Сталину (журнал «Военно-исторический архив». 2007. № 2(86). С. 57).
При Хрущёве в моде было быть антисталинцем; таковым Жуков и стал. Без Жукова никакого ХХ съезда партии и публичных разоблачений Сталина быть просто не могло.
При Брежневе культ Сталина возродили, насколько это было возможно. И снова Жуков стал верным сталинцем – читайте «Воспоминания и размышления», изданные при Брежневе.
А во времена горбачёвской перестройки было приказано Сталина снова пинать ногами, и отношение Жукова, к тому моменту уже покойного, к Сталину в четвертый раз изменилось на противоположное. Читайте «Воспоминания и размышления», выпущенные во времена Горбачёва.
Каждый раз у Жукова разворот на 180 градусов. В прямо противоположную сторону. У меня флюгер на крыше так резко не поворачивается. Его туда-сюда болтает. Но так, чтобы точно на 180 градусов, – не замечал.
Сам Жуков говорил:
При Сталине была одна история, при Хрущёве – другая, сейчас – третья. Кроме того, историографическая наука не может стоять на месте, она все время развивается, появляются новые факты, происходит их осмысление и переоценка, – надо уловить дух времени, чтобы не отстать. С другой стороны, о многом еще говорить преждевременно (Огонёк. 1988. № 16. С. 11).
Фраза о том, что дух времени надо уловить и этому духу соответствовать, просто восхитительна. В соответствии с этим требованием мемуары покойного Жукова волшебным образом обновляются. В любой конкретный момент они духу времени соответствуют. Вот пример. При жизни Жукова в первом издании мемуаров было сказано:
Несмотря на огромные трудности и потери за четыре года войны, советская промышленность произвела колоссальное количество вооружения – почти 490 тысяч орудий и минометов, более 102 тысяч танков и самоходных орудий, более 137 тысяч боевых самолетов (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1969. С. 237)[3].
При этом живой Жуков ни на какие источники не ссылался. А вот тринадцатое издание (М.: ОЛМА-Пресс, 2003. С. 252): та же фраза, но цифры другие – 825 тысяч орудий и минометов, 103 тысячи танков и самоходных орудий, более 134 тысяч самолетов. И ссылка: Советская военная энциклопедия. М.: Воениздат, 1976. Т. 2. С. 66.
Между первым и тринадцатым изданиями – расхождение в тысячу танков и самоходных орудий. С самолетами расхождение еще большее: в первом издании – 137 тысяч одних только боевых самолетов, в тринадцатом –
Обращаю внимание читателя на то, что разные тиражи первого издания мемуаров Жукова имели разное количество страниц: первый тираж (100 тысяч экземпляров) – 752 страницы, последующие – 736 страниц и 702 страницы, поэтому один и тот же текст в разных тиражах одного издания находился на разных страницах, и за это меня часто и беспощадно критиковали: мол, Виктор Суворов ссылается на такую-то страницу, я ее открыл и не нашел цитаты, на которую идет ссылка. В этой книге я цитирую Жукова по той версии первого издания «Воспоминаний и размышлений», в которой 736 страниц. –