Земная жизнь с пропиской в небе. Книга первая. Юрий Самуилович Старобинец
отпускал.
– Отпусти ноги, мать твою, помогу вылезти, – кричал он во все горло.
Отпустили не сразу, в шоковом состоянии трудно отпускать двигающегося спасителя. Неужели жив, подумал он, падая в снег. Раздетый, окровавленный, он помог на морозе выбраться из самолета еще четверым. Когда на место катастрофы прибыла первая наземная помощь, самолет полыхал огнем, больше спасти никого не удалось. Ужас в душе Старова, да и всего гарнизона стоял на похоронах экипажа Беленского. 23 закрытых гроба в тесном помещении клуба и тысячи рыдающих со всего города, идущие непрерывным потоком в течение нескольких часов. Какие слова утешения, стоя у гроба, мог найти Андрей отцу своего товарища Сережи Югова, полковнику Академии им. Гагарина, потерявшего единственного сына. Ему одному разрешили вскрыть гроб и посмотреть, что осталось от сына. Сергей летел в кабине сопровождающих и сидел на месте, где должен был остаться в живых, но в момент падения встал в проем кабины экипажа со словами «что-то летчики раскачали самолет, сейчас посмотрю». Отец узнал сына по кистям руки, которые в точности повторяли его собственные. Он похоронил Сергея в подмосковном городке Монино. Теперь они лежат там всей семьей.
Причиной катастрофы стали аэродинамические особенности самолета АН-12, при нарастании льда на крыле и повышенном полетном весе нарушалось обтекание управляющих поверхностей элеронов, что приводило к потере управления по крену. Две подряд катастрофы в аэрофлоте по этим причинам произошли за год до этих событий, причем ни одному экипажу не удавалось вывести штурвал из первоначального подхвата рулей в одну сторону, от самолетов ничего не осталось, поэтому точную причину падения подтвердить не удалось. После исследования этих катастроф аэрофлот представил рекомендации по увеличению скорости полета по кругу и работе с механизацией крыла. По иронии судьбы заместитель командира полка Беленский сам лично проводил изучение этих рекомендаций с летным составом. В его интонации сквозил скепсис, мол, «у нас опыта таких полетов больше, мы с этим не сталкивались». Андрей сам внимательно слушал эту лекцию и не поверил ей, описанное явление «подхват элеронов» никогда в истории авиации не встречалось, казалось выдумкой и неправдоподобным явлением. Резолюция Главкома на Рекомендациях стояла: «Принять к сведению». После расшифровки самописца самолета экипажа Беленского стало понятно, что такое явление есть. Нагрузки на штурвале при выводе из крена превышали 150 кг, что не под силу даже двум пилотам и было чудом, что это первоначально удалось. В последний момент командир дал взлетный режим двигателей перед падением, для спасения не хватило лишь нескольких секунд. В полку долго работала комиссия Министерства обороны, Андрея в очередной раз подставили под удар, как перспективного летчика. Генерал на его примере выяснял, как усвоены причины катастрофы, в чем аэродинамическая особенность подхвата элеронов. Старов поплыл на аэродинамике весовой и аэродинамической