ЛЮБОВЬ. Елена Фиштик

      По широким ступенькам спускается молодой мужчина, эдакий породистый и ухоженный жеребец, с высоко поднятой головой, немного надменным взглядом и безупречно разодетый.

      Белоснежная рубаха, кажется даже на расстоянии, распыляет нотки утренней горной свежести.

      Никакого галстука, верхние пуговицы расстегнуты ровно на столько, насколько это и прилично и притягивает взгляд.

      Стильный черный, с отливом костюм, как бы несколько небрежно надетый, с дотошной точностью повторяет все линии его привлекательной фигуры.

      Туфли дополняют ансамбль и делают его очень ярким на фоне всех богато разодетых гостей, но не обладающих даром высокого эстетического вкуса.

      Она стояла у зеркала, и видела, как он легко и непринужденно, почти в ритм звучащей музыки, направлялся прямо к ним. Хозяева вечеринки, которые мило беседовали с ее сестрой и мужем, завидев его, громко приветствовали и сделали пару шагов навстречу.

      Они представили его всей компании.

      Оказалось, это их сын. Они редко видятся, он занятой человек и живет в Вашингтоне.

      Она поражалась открытости этих людей, в течении пяти минут хозяева выдали полное досье на своего сына.

      Он смеялся, но в отличие от родителей, было понятно, что не намерен на такое же откровение.

      Он вполне удовлетворялся общими фразами ни о чем.

      Глазами же постоянно «пилил» русскую гостью.

      Зазвучало танго, и он довольно решительно, подмигнув ей, протянул руку, приглашая на танец.

      Это был почти вызов, и она приняла его, так же решительно.

      Пальцы его рук, скользнули от запястья ее руки чуть выше и вернулись обратно, как бы поглаживая нежную кожу ее тонкой красивой руки, что не ускользнуло от его глаза, еще при первом рукопожатии.

      Она поняла сразу, что имеет дело с Дон Жуаном, ее несколько напрягали и даже злили его явно выраженая самоуверенность, хвастливость и напористость.

      Танец изначально принял окраску соревновательности. Она очень хотела снять с него спесь, или, как минимум выстроить равноправие, однако он и не собирался сдаваться.

      Мужской крепкой хваткой он обнял ее за талию, и вел за собой, то резко разворачивая, то нежно и томно склоняясь прямо к уху, шепча:

      – Ты отлично танцуешь, расслабься, я все сделаю сам, ты только наслаждайся! – и улыбнулся, глядя прямо в ее глаза.

      – Спасибо, – выдавила она, чувствуя как этот парень способен в считанные минуты вскружить голову, даже самой стойкой особе.

      Она, все еще, не решалась расслабиться и довериться партнеру, а точнее, она этого никогда не делала.

      Она привыкла вести сама, она всегда чувствовала танец по-своему, по-особенному, и не могла даже себе представить, что какой-то «выскочка», как она про себя подумала, будет вертеть