Яблоко раздора. Олимпийские мифы. Любовь Сушко
покинула, чтобы быть с ним. Эрот слонялся в пустом дворце и понимал, что пора все изменить, пусть тайное станет явным, но простит ли она ему обман, это пострашнее измены брошенной женщины.
– Зависть, ревность, разве не это чувство владело душой его матушки, а что говорить о других богинях?
А если родные запретят Психее видеться с ним?
Эрот изводился от волнений и тревог.
№№№№№№№№№
Дома, наконец увидевшись с родными, Психея начала рассказывать, что с нею произошло. Она говорила о великолепном дворце, в котором она теперь жила, о том, что ей тайно приходится встречаться с незнакомцем.
Не сразу заметила Психея, что сестры ее замирают и немеют от ярости и зависти. Но она говорила и говорила, устав от молчания.
Не только со стороны Афродиты, как оказалось, ей была угроза.
Она поспешила вернуться назад, потому что хотела исполнить свое обещание, не собиралась нарушать слова, данного неведомому чудовищу.
А он заметил, с каким трудом ей далось возвращение. Но она должна была рассказать о том, что беременна, и скоро на свет появится плод их пылкой любви.
Тогда она и вспомнила о своем покинутом муже, как же трудно будет ему все это объяснить.
Он злился, видя, как легко она простилась с прошлой любовью, смирилась с происходящим. Но вместе они ждали появления на свет малыша.
Эрот понимал, что скоро ему придется сбросить личину и признаться во всем. Обрадуется она и огорчится, когда обо всем узнает?
Психея снова стала говорить, что должна вернуться в родной дом, ребенку следовало бы родиться среди близких людей, а не в этой пустоте, в холодном замке, где ей никто не сможет помочь.
И на этот раз пришлось Эроту отпустить ее.
Сестры встретили ее настороженно, убедились в том, что ее таинственных жених существует, это не плод фантазии, а совсем другой плод скоро будет тому подтверждением.
Но выяснили они, что она до сих пор не ведает, кто же он такой.
ГЛАВА 27 РАЗВЯЗКА
Когда все немного успокоилось, до Психеи дошли разговоры о том, что если она была с драконом, то трудно даже представить, кто мог появиться на свет.
– Какой ужас, что они там напридумывали, – волновалась Психея.
Но и она не могла отбросить сомнения.
Что же на все это им ответить?
– Позволь нам на него взглянуть, сестрица, – придвинулись они к ней, – а тебе самой разве не хочется взглянуть на возлюбленного, да еще и на отца твоего ребенка?
– Больше вашего хочется, но я дала слова и не станут его нарушать, -противилась Психея.
Сестры еще раз убедились, что Психея упряма до невозможности. Так все и канет в Лету и они никогда не узнают, кто же был с нею.
Но огонь любопытства оказался сильнее.
Когда Психея вернулась в замок, так и дождавшись родов в отцовском доме, она с радостью ждала нового свидания и оставила одну свечу специально или случайно,