Плач Ярославны. Дочери Руси. Любовь Николаевна Сушко
Она старалась не причислять себя к ним.
Без дела слонялась она по комнатам. Она знала, что не сможет ей простить предательства, как не простит ее и дочка тоже, она осталась одна с грозным отцом, она так же брошена на произвол судьбы.
А девочка только спрашивала в то время, почему матушка не взяла ее с собой и уехала одна.
Только потом она поняла, что это было бы для нее еще хуже и страшнее.
Но поняла она это не сразу.
ГЛАВА 17 ТРЕВОГА
Отец вошел в ее комнату через несколько дней на рассвете.
Ефросинья заметила, что он очень изменился. Князь стал тихим о отрешенным, словно это был совсем другой человек. Он смотрел на девочку, пытаясь угадать, что творится в ее душе, как она поступит, когда станет взрослой.
Она не может судить о том, что произошло, для этого она еще слишком мала. И она никогда не узнает правду. Ее мать поступила скверно. Но она станет любящей и послушной дочерью. Он добьется любви и доверия от дочери. И это станет местью ее матери.
Фро смотрела на князя и не понимала его, а потому боялась. Она успела привыкнуть к грубости и ярости, но теперь никак его не понимала больше. О чем он мог думать? Что волновало и тревожило его, зачем он пришел к ней?
Но она ничего не говорила, ни о чем не спрашивала, чтобы не вызвать тревоги и подозрения.
Так ничего тогда и не открылось для нее, не решилось.
№№№№№
Прошло несколько месяцев с того времени, когда исчезла ее мать. О ней они не говорили больше совсем. Ее комнаты были всегда закрыты и заперты, и она не могла туда попасть. Если кто-то из гостей спрашивал о княгине, то все отмалчивались и ничего не объясняли.
Колдунья занимала все больше места в княжеских палатах. Она все время была чем-то недовольна.
– Эта несчастная исчезла, но она осталась где-то рядом и мешает мне жить, – говорила она своим служанкам.
И когда она сталкивалась с девочкой, то пугалась, была уверенна, что в ней есть что-то страшная, несмотря на столь юный возраст. Княгиня не исчезла совсем, она оставила ее, чтобы извести всех остальных.
Но все ее усилия были напрасными, ей все время какой-то бес мешал, и она только получала ответные, все более сильные удары. Да и князь уже понял, что она слишком властолюбива, не упустит своего. А потому он не собирался ее приближать и княгиней делать не торопился.
И было у него больно много иных дел. Все должно было течь своим чередом.
– Он не любит ее, – говорила Елизавета. За душу ее отца предстояла долгая и трудная борьба.
А она была больно мала в те дни. Она должна была просто отстаивать свое место под солнцем.
№№№№№
Князья в Свароге и Сварожичи следили теперь за тем, что там происходит. Они не могли понять, куда исчезла княгиня, как можно помочь девочке, которая осталась совсем одна.
– Я чувствовал это, этому князю нельзя было верить никак, но она оказалась так упряма. Но кто мог подумать, что он начнет творить такое – лучший из князей,