Есть все основания полагать, что тут более пятидесяти тысяч слов. Kerim Kostoev
механизм и из тостера вылетел… тост. Бля… меня будет судить тост:
– Да вы что издеваетесь? – Улыбнулся я, вернее начал биться в истерическом смехе.
– Что же смешного, вы увидели в том, что вас будут судить. – Прокряхтел тост и занялся кашлем, брызгая слюной, вернее раскидываясь крошками.
«Идущая под дождем»
Молчаливая ночь.
Лишь из далека раздается еле слышный вой сирены патрульного автомобиля… или двух. Там… ближе к центру, который всегда можно разглядеть с этого холма.
Отсюда прекрасный вид на никогда не спящий город. Особенно ночью.
Луна прячется за густыми тучами готовыми расплакаться, но ее свет все-равно слаб против огней ночного города. Тут так спокойно. Ты словно на ладони можешь держать весь этот мегаполис со всеми его людьми и их проблемами, и счастьем, и горем.
Лиза неоднократно приезжала сюда в моменты слабости, чтобы подержать этот город. Ее любовь к нему была безгранична с тех пор, как она впервые ступила на перрон вокзала, пять лет назад.
Только здесь молодая и весьма талантливая Лиза могла чувствовать себя свободной. Тут ее мечта стать известной пианисткой становилась сильнее.
Сегодня она тоже здесь. В глазах отражаются яркие огни любимого города и пламени… жадно поедающего ее автомобиль.
Она сидит в водительском кресле и смотрит вдаль остекленевшим, безжизненным взглядом, по щеке стекает кровь… Пока пламя безжалостно жрет и ее.
Дождь.
Утро.
Серебряный туман из табачного дыма самое обычное явление тут. Как и спящий лицом в тарелке Джо Ди Бо за столиком в углу, вцепившись в пустую рюмку. Даже если бы тут была полная антисанитария, то храп Джо в любом случае распугал бы всех крыс:
– Мммсранмые уммблюдки. – говорил во сне Джо. Да уж. Этот
маленький толстячек повидал дерьма на своем веку. По его виду не скажешь, но лейтенант Ди Бо знатный вояка… был. Нынче это законченный пьяница, которого давным-давно бросила жена, а взрослые дети не желают знать, что у них есть отец. Разве так должен жить обладатель трех медалей за отвагу?
Этот вопрос возникал голове Орлова всякий раз, когда он встречал утро в этом баре вместе с Джо. Хотя обычно последний не заставал утра. Сегодня, пожалуй, тоже пропустит его.
«Смерть тоске» бар на углу единственное место во всем этом чертовом городе, где тоска лишь набирала обороты.
Орлов сидел на высоком стуле возле барной стойки. Докуривая сигарету, он смотрел на Джо. На его тридцатилетнем лице, которое выглядело бы моложе этих лет, если бы не трехдневная щетина, не было никаких эмоций. Хотя глубоко в душе он, вот уже который раз, сочувствовал старому Джо:
– Еще? – Нарушил размышления мужчины бармен Леонардо
Затворски.
– Ннне. – Протяжно ответил Орлов. – Вот скажи мне, Лео. Не
гуманнее ли было бы пристрелить беднягу Джо?
– Не могу знать, Олег Сергеевич. – Неуверенно ответил
Затворски.
Не смотря