~ А. Часть 2. Найти тебя. Юлия Ковалькова
у нее всё… Крик, сорвавшийся с ее губ, распявший тебя с ней рядом. Очередная попытка уйти от нее, закрыться, убраться в свой безопасный кокон – и её возвращение, но в этот раз настоящее и осознанное, как и её желание, резко, сильно, до чертиков впечатавшееся ей в сетчатку.
«Что-то идет не по плану», – говоришь себе ты, хотя давно уже знаешь, что это «не по плану» началось не вчера, а, кажется, в тот самый день, когда вы впервые встретились. Но если сначала ты пытался сбросить «это» с себя, стереть, избавиться от него всеми силами, то сейчас ты ощущаешь себя в совершенно незнакомом тебе состоянии удивительного умиротворения. Мне действительно хорошо с этой женщиной. И мне нереально уютно сейчас, точно я понял, что отныне она и я будем смотреться только в одно зеркало.
Так что же это такое, чувак? Ты говоришь себе: «Я не знаю», но ответ есть. Больше того, он буквально лежит на поверхности. Он был даже тогда, когда ты загораживался от неё баррикадой из слов, вроде «влип», «сдался» или «попался». Но ты не сдался – просто ты пока что предпочитаешь не произносить «это» вслух, обойти стороной, точно боишься сглазить. Просто тебе нужно время. Просто так проще, так легче. И так пока что проще ей, раз уж она сказала тебе, что «больше не хочет выбирать сердцем».
В какой-то момент в голове возникает мысль, что надо бы встать с кровати и убрать ту фотографию из гостиной, спрятать ее от греха подальше, но я уже знаю, что не сделаю этого. И дело даже не в том, что Саша наверняка ее уже видела, а в том, что, хотя я пока не готов выложить ей о себе всю правду, обратный отсчет уже начался и отступать мне, в общем-то, уже некуда.
Кожей плеча почувствовал взмах ее ресниц, прежде чем услышал ее севший со сна голос:
– Здравствуй.
– Привет, – с улыбкой смотрю на неё. Интересно, что в глазах у нее сейчас столько чувств, что даже становится непонятно, как у одного человека в принципе может быть такая палитра эмоций: ощущение безмятежности утра, радость при виде меня («Ты здесь»), смущение при воспоминании о первой совместной ночи («Боже, что я творила»), внезапная тревога, навеянная, очевидно, мыслями о ее мальчике и что-то еще. Ожидание. Она пытается угадать, как я себя поведу – и в следующий момент я ловлю ее губы, а она упирается спиной и пяткой в матрас.
Еще через минуту моя ладонь лежит на ее животе, а я делаю то, что, в общем, не особо люблю, но то, что ей, кажется, нравится: едва уловимыми круговыми движениями мягкого, расслабленного языка медленно продвигаюсь вверх по её розово-нежной плоти. Ее мягкий интимный запах и тихие, чуть смущенные мурлыкающие горловые стоны, от которых с ума можно сойти. «Господи, Сашка, как же ты это делаешь?» Мой резкий, внезапный укол языком, проникающий внутрь нее, и она тихо вскрикивает. Но мускулы ее живота под моей рукой уже напряглись, а значит, она уже близко. Нарочито медленно выхожу из нее, покружил губами по шелковистой коже между ее распахнутых ног. Внутренняя поверхность бедер у нее очень чувствительная, и Саша снова начинает постанывать. Чуть протестуя,