Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике. Любовь Сушко
раз они мгновенно перенеслись на лесную полянку, подъехали к какому-то лесу.
Он понял, что это далеко от Киева. На проселочной дороге послышалось конское ржание, и появился всадник, который и привлек его внимание. Богатырь был настоящим. И Дунай стал с интересом его разглядывать.
ГЛАВА 7 СТОЛНОВЕНИЕ
Всадник ехал спокойно, и казалось, не замечал никого вокруг себя, кроме таинственного леса, больше похожего на непроходимую чащу. Он прислушался к голосам зверей и птиц и кажется, кого-то искал. И так разглядывал этот мир, словно видел его в первый раз.
Дунай спросил у беса:
– Он что, и на самом деле ничего этого прежде не видел?
– Я же говорю тебе, сидел взаперти, – напомнил ему бес.
– Я помню, что ты говорил, но он и в детстве своем пленником был.
– Болен он был, к постели своей прикован. В лесу бывать ему и не приходилось.
Судя по всему, это было правдой. Бес способен был на разные чудеса. Только если у него такой недуг был, как же он здоровяком вдруг оказался? Казалось, что он морочит ему голову.
– А он снова не заболеет? – недоверчиво спросил богатырь.
– Больше не заболеет, не жди, тебе еще посторониться придется.
– Ну, это уж ты хватил, – усмехнулся тот, – усмехнулся тот, где это видано, чтобы тот, который видит мир наш в первый раз, со мной тягаться стал?
Этому он точно не поверил. Да и не может бес все время серьезен быть и правду говорить.
– Посмотрим, – угрожающе отвечал бес, – да и не о нынешнем, а о завтрашнем дне я говорю.
Конечно, быть могло всякое. Но Дунай был предупрежден, он так привык считать себя первым, единственным и неповторимым, что никакой богатырь не решился бы встать у него на пути.
– А может, бес нарочно предупредил меня? И спасибо ему на это.
Илья проследовал мимо них, словно был в другом измерении. Но в тот момент они услышали голоса богинь рядом.
За долгую жизнь Дунай успел познакомиться не только с девицами и чужими женами, любившими его больше, чем следовало, он и богинь неплохо знал, и они не оставлял красавца без внимания. И он давно знал Ладу, которая его не особенно любила, и Лелю, в нем души не чаявшую. С первого взгляда она была покорена. Что бы он потом не творил, она его обожала.
Иногда, но довольно редко, он видел прекрасную и ужасную одновременно Марену, но от нее воин старался держаться подальше, зная, что может она и приятнее многих, но и опаснее всех. Развлечение это окажется последним, богиня не выпустит его живым из своих объятий. Вот и оставил он ночку с этой богиней на потом. И хотя обещала она невиданное наслаждение, но особенно торопиться не следовало.
– Дунай слишком задается в последнее время, не стоит ему в этом потакать, – укоряла Лада дочь свою.
– Никто ему и не потакает, – не сдавалась Леля, – но он не виноват в том, что ему нет равных.
– Да кто тебе такое сказал, не удивлюсь, если он сам. Ты испортишь