Агентурное дело. Александр Ольбик
ухмыльнулся в пижонские усы. – А я подумал, что это одна из шести твоих дочерей…
Чуть поодаль он устроил ей промывку мозгов.
– Ты жуткий ревнивец и ведешь себя, как собака на сене, – отбивалась Зайга.
Она была стюардессой и открывающиеся ввиду этого возможности для живого воображения Эмерса приносили ему невыносимые пытки. Не раз под видом командировки он летал ее маршрутами и знал в лицо всех стюардесс, а со многими пилотами не однажды сиживал в аэрофлотовском ресторане. Потом Зайга перешла на международную линию и контроль над ней иссяк подчистую. Даже полегчало как-то на душе – с глаз долой…
– Часок-другой свободный есть – куда пойдем? – спросил Костя.
– Сходи лучше женушку свою проведай…
– Сейчас найдем телефонную будку и позвоню ей. Готов передать от тебя привет.
– Как всегда, будешь бессовестно врать: мол, дела, да такие неотложные, ну прямо государственной важности, – Зайга от злости даже на глазах подурнела.
После шашлычной Костя проводил Зайгу на такси, попросив водителя отвезти ее домой.
Впрочем, «домой» звучало слишком сильно – Зайга снимала комнату у спивающейся буфетчицы, что тоже служило серьезным раздражителем…
Без десяти шесть он появился в милиции и поднялся на второй этаж, где разместился уголовный розыск.
Его начальник – бывший «опер», известный тем, что самолично взял вооруженного насильника, на счету которого было 18 задушенных и зарезанных девчонок. Звали начальника Алимом Каскадовым.
– Честно говоря, не хотелось бы брать тебя на операцию, – сказал он без обиняков. – Насколько известно, стрельба отнюдь не исключена, а я в такой ситуации и за свою безопасность не поручусь, не то что еще за твою целость и сохранность.
– Я на рожон не полезу, – заверил Костя. – Но репортаж сделать надо, причем достоверный и красивый, сам понимаешь.
– Боюсь, ничего красивого не получится, – вмешался старший оперуполномоченный Соколов. Он вопросительно посмотрел на своего начальника – дескать, как вы думаете, открывать журналисту все карты или обождать?
Но Алим в подсказках не нуждался.
– Суть дела не очень сложна, – он прикурил от газовой зажигалки. – Коллизия заключается в том, что некто вымогает у нашего Маэстро пятьдесят тысяч долларов. В случае отказа грозится уничтожить концертный рояль, изготовленный специально для него зарубежной фирмой. Вымогатели трижды назначали место встречи. Сначала в электричке, затем велели оставить «дипломат» с деньгами на яхте, а в последний раз следовало «забыть» его в автобусе «Рига – Ленинград».
Все это Маэстро выполнил, но вот «дипломат» так и не был востребован…
– А что они придумали сейчас?
– Композитор с деньгами должен идти по правой стороне своей улицы, вплотную к забору. Это район правительственных дач и частных особнячков. Никто не знает точно, когда и где подадут знак бросать портфель. Причем Маэстро предупредили, чтобы он не вздумал тянуть время. Это и понятно