Моцарт в джунглях. Блэр Тиндалл
будто им предстояло всю жизнь прожить в одиночестве. Они хотели выступать и найти себя на сцене. Я очень хорошо их понимала.
Теперь, уехав из дома, я, наверное, тоже изменюсь? Я казалась странноватой: толстенькая, в очках, с южным акцентом. Я надеялась, что к концу этих трех лет превращусь в прекрасного лебедя, играющего перед восхищенной публикой. Я не знала точно, как это происходит, но хорошо помнила Арлин, которая из скромной учительницы вдруг стала могущественной Царицей Ночи.
Сара представила меня блондину примерно моего возраста. Я видела, как он выгружал длинный прямоугольный кейс с инструментом из кузова лимонно-зеленого «Дацуна». Я подумала, что это чей-то брат, потому что он выглядел слишком приличным на фоне ярко одетых учеников, но я быстро научилась не судить о своих одноклассниках поспешно.
Рубашки на пуговицах, которые носил Джоффри, выдавали его аристократическое происхождение. Семья из ярых сторонников сегрегации и фагот довершали образ. И мало было ему таких жутких родственников, так еще отец недавно погиб в авиакатастрофе. Его мать, художница, решила, что Джоффри гей, и отправила его в Школу искусств вместо военного училища, куда хотел он сам. Джоффри учился играть всего несколько месяцев и не знал, хочет ли он сделать карьеру музыканта.
Еще там были Третики: Клиффорд, Ноэль и Дрю. Им не было и трех лет, когда их отец, скрипач, погиб и их отправили к разным родственникам. Встретившись впервые, они играли в память о своем отце, которого знали только по записям.
Клиффорд, самый старший, талантливый флейтист, вел себя по-отцовски не только по отношению к брату и сестре, но и ко всей школе. Он снимал какие-то любительские фильмы, хранил в кармане мастер-ключ от кампуса и мог отмычкой завести любую машину на парковке. Он с удовольствием расстался с прошлогодним соседом по комнате, неряшливым балетным танцором из Арканзаса, Патриком Бисселлом, который разливал пиво по всей комнате и слушал рок днем и ночью. Место Патрика занял задумчивый скрипач, отец которого владел огромной империей безалкогольных напитков на Среднем Западе.
Ноэль танцевала ведущие партии, а заодно играла на итальянской скрипке восемнадцатого века, принадлежавшей их отцу. Она ввела меня в круг балерин, секретный мир маленьких девочек, мечтающих о большой сцене. Они приехали из крошечных городков по всей Америке учиться у знаменитых преподавателей Школы искусств Северной Каролины и надеялись подписать контракты с труппами из больших городов. За десять лет работы наша школа прославилась как одна из лучших балетных школ для юных танцоров.
Соседка Ноэль, Элизабет, приехала из Лаббока (Техас), где ее родители занялись преподаванием, закончив оперную карьеру в Европе. Элизабет пришлось очень рано уехать из дома. Если балерина не попадёт в серьезный театр к восемнадцати годам, ей уже не стать профессионалом. Мать отправила ее в Школу искусств Северной Каролины, но опасалась, что Элизабет не получит приличного образования.
В соседней комнате