Загадочная книга (сборник). Гилберт Честертон
что эти звуки издают одни и те же ноги, поскольку, во-первых, как уже сказано, здесь было не настолько оживленно, и во-вторых, обувь издавала хоть и слабое, но характерное поскрипывание. Отец Браун – человек, который не может не задавать вопросов, но от этого, казалось бы, пустякового вопроса у него чуть не лопалась голова. Он видел, как люди разбегаются перед прыжком. Он видел, как люди разбегаются перед тем, как начать скользить. Но зачем, спрашивается, человеку разбегаться для того, чтобы начать идти? Или, с другой стороны, зачем человеку идти, прежде чем побежать? А другого объяснения странным фортелям, которые выделывала эта невидимая пара ног, не было. Человек за дверью либо пробегал одну половину коридора для того, чтобы медленно пройти другую, либо шел очень медленно из одного его конца, чтобы стремительно ускорить шаг ближе ко второму. Ни в одном из этих предположений особого смысла не просматривалось. Как и в самой комнате, в голове его становилось все темнее и темнее.
Однако, когда священник заставил себя думать спокойно, мрак, заполнявший камеру, в которой он был заключен, помог его мыслям проясниться. Ему вдруг представились эти странные ноги, которые такой неестественной или символической походкой перемещались по коридору. Может быть, это какая-то ритуальная языческая пляска? Или новое гимнастическое упражнение? Отец Браун решил рассуждать трезво. Что конкретно можно определить по звуку этих шагов? Сначала медленные: наверняка, это не шаги хозяина гостиницы. Люди такого типа либо ходят быстро и враскачку, либо вообще никуда не идут и сидят на месте. Это и не слуга, и не посыльный, ожидающий указаний. Звук не тот. Люди неимущие (в среде богачей) иногда топчутся на месте, если слегка пьяны, но в основном, а особенно в таких роскошных местах, как это, стоят или сидят неподвижно в принужденной позе. Нет. Эта тяжелая и в то же время упругая походка с оттенком беспечности, не особенно шумная, но и не особенно осторожная может принадлежать только одному виду живых существ. Это может быть только какой-то выходец из Восточной Европы, возможно, из тех, кому никогда не приходилось самому зарабатывать себе на жизнь.
И как только он уверился в этом заключении, шаги ускорились, и из-за двери донесся торопливый крысиный топоток. Слушатель в полутемной комнате отметил, что шаги, делаясь быстрее, в то же время становились тише, словно человек перемещался на цыпочках. Хотя ему не показалось, что человек за дверью хочет скрыть свое присутствие. Здесь было что-то другое. Но что? Отец Браун, как ни силился, не мог сообразить, что напоминает ему эта странная суетливая походка. От этого его бросало в ярость. Он совершенно точно уже где-то слышал такой звук. Неожиданно, охваченный какой-то новой мыслью, он вскочил и приблизился к двери. Прямого выхода в коридор его комнатка не имела, но с одной стороны там была дверь в стеклянную будку, а с другой – в гардероб. Он подергал дверь в будку и обнаружил, что она заперта. Тогда он посмотрел на квадратное окно, за которым не было видно ничего, кроме чернильной