Сны, звёзды и цирк. Алекс Бенедикт
великих предков. У них теория есть о глобальном катаклизме, откинувшем цивилизацию назад в каменный век. Наивные обезьянки. Кстати, ты дронов четвёртой плотности оставляла?
– Это тех, что рисуют пометки на полях для пролетающих мимо? Да. Вроде зашила информацию об изоляции от всего мира, о вредоносности культуры. Так что все корабли уже на подлёте должны в страхе удочки мотать оттуда, – Гера с силой приложила хвостом по панели, – я твой интерфейс шатала!
– Что там у тебя происходит?
– Мы уже Юпитер пролетели, но бортовой компьютер не хочет никак находить координаты Земли. Пишет, мол планета не обнаружена.
– Как такое может быть? – внутри меня всё похолодело.
– Сейчас и проверим.
Мы оба вперились в обзорные мониторы, словно не доверяя компьютеру, пытаясь своими глазами обнаружить зелёно-голубой камешек среди кромешной темноты. По земной орбите кружили разного размера астероиды, верного спутника Луны тоже не наблюдалось.
– Сканер показывает наличие невероятно большого радиоактивного фона. Им «светиться» как лампочка каждый осколок, – я озвучивал показания приборов и проводил анализы, пока Герма вяло пялилась в потолок.
Прошло некоторое время, прежде чем нам пришлось осознать произошедшее.
– Домой? – спросила моя подруга.
– Домой, – я кивнул в ответ.
Лишний день
Солнышко весело светило в иллюминатор, а зуммер будильника задорно натренькивал какую-то классическую мелодию. Это означало, что пора вставать. И всё равно, что солнце было имитацией, а классики давно сгинули в лету. За бортом был 2120 год от рождества Христова по привычному исчислению, что мы продолжаем вести, даже покинув родной мир Земли. Начало 22-го столетия – холод за толстыми стенами корабля.
Я протянул руку, чтобы отключить звонок, и грохнулся на пол. Постоянно забываю, что в жилых отсеках звездолёта включена искусственная гравитация. Было не больно, да и сон снился по ощущениям приятный. Так что я резво вскочил, и, продолжая улыбаться всей душой, начал натягивать рабочий комбинезон.
Выходя, подмигнул висящему на стене постеру, там был мой величайший кумир детства. Благодаря которому я там, где я есть. Гагарин Юрий Алексеевич улыбался мне в ответ.
Сегодня очень важная смена. Мы проходим мимо Мимаса – это спутник Сатурна. Делаем остановку на орбите, чтобы пополнить запасы воды. Мимас состоит в основном из водяного льда.
Радостное настроение улетучилось, когда главный инженер сказал мне:
– Ник Фоул, тебе предстоит заняться проверкой систем терморегулирования, нужно выйти в космос для диагностики.
Внутри всё сжалось так плотно, что чёрные дыры позавидовали бы. Нет, вы не подумайте, я совсем не трус. На учебных тренажерах мною проделано это тысячи раз, но мы уже летим пятый год, и за всё это время были только виртуальные занятия. Так получилось – ближайшая диагностика по планам была назначена лишь за границами