На краю Мещёры. Юрий Леонов
в нем множество замыслов и так спешил раскрутить их, словно знал, сколь скупо отмеряно ему жить.
Да простит мне читатель за это отступление, вроде бы никак не связанное с предыдущим рассказом.
Переговоры со строителями, которые должны были начать реставрацию зданий бывшей усадьбы Никитинских, обнаружили, сколь мало мы были осведомлены о ней. Кроме сметы на ремонт особняка, на руках не было ничего: ни контуров усадьбы, нисхемы парка, который намечалось восстановит, ни плана главного здания… Специалистов же, способных квалифицированно выполнить такую работу, не было не только в Рязани, их трудно оказалось найти даже в Москве.
Я собирался позвонить в Рязань, но почта оказалась на замке. Потоптавшись у двери, прошел улицей дальше, и в конце ее, у старой кирпичной постройки, приметил высокого, в спортивной куртке парня с фотоаппаратом наизготовку. Вторая камера покачивалась у него на груди. Ничего примечательного, кроме облупившихся стен и зарослей крапивы, вокруг не было. А парень щелкал кадр за кадром.
Весьма заинтригованный, я спросил, не пресса ли пожаловала к нам. Оказалось, не пресса. Незнакомец коротко взглянул на меня и, в свою очередь полюбопытствовал о моей фамилии, назвав ее, как оказалось, с подачи районного отдела культуры. Удовлетворенно хмыкнув в ответ, словно именно здесь и назначал мне встречу, представился:
– Илья Яровой.
Что-то дрогнуло во мне, когда, вглядевшись в удлиненные черты лица, узнал я раздумчивую синеву глаз и тонкий рисунок губ:
– Юрьевич?
– Юрьевич, – помедлив, ответил он, не выдав однако своего удивления. И тем самым невольно подтвердил: приехал-таки в Костино Яровой – сын Ярового.
– Я хорошо знал вашего отца.
– Вот как… Вчера было десять лет с того дня…
Со временем к счастливым совпадениям и к внезапным горестям жизни привыкаешь, как к неизбежному, даже обыденному. И все же встречи, подобные этой, невольно заставляют задуматься о таинствах предначертаний свыше нашего бытия, непредсказуемого, неповторимого в хитросплетениях судеб…
Жена Ильи Таня, худощавая миловидная женщина, встретила нас у двухэтажного, с выбитыми стеклами особняка, где он наносила на ватман контуры здания. Тщательность, с какой был выполнен на чертеже каждый штрих, выдавала руку отнюдь не дилетанта. Хотите верьте, хотите – нет, но Яровые оказались теми самыми специалистами, которые необходимы были для составления плана бывшей усадьбы.
Оставалось поблагодарить областное управление культуры, пригласившее Яровых принять участие в составлении свода памятников культуры Рязанской области. Как посетовал в беседе с Яровыми начальник управления Николай Максимович Астахов, в области детально описано и систематизировано более двухсот археологических объектов, а о заброшенных дворянских особняках и одичавших парковых ансамблях – минимум информации. Не парадокс ли?..
Увы,