Рассказы Виктора Агаркова. Анатолий Агарков
с ринга чемпионом, он повернулся ко мне спиной:
– Случай. На Россию не надейся.
Поэтому, переехав в новый район, я нашёл другой зал и нового тренера.
Этот сразу заявил:
– Готовимся к России.
Но это тема другого рассказа, вернёмся к злополучному дню.
Шагали мы втроём из школы (для простоты: лицей, лицей – надоедает). Мои новые друзья – Димка Быков и Серёжа Жуков трепались, как всегда, а я молчал и улыбался. Друзьями мы стали не общностью интересов, а просто живём рядом, ходим вместе в лицей, там общаемся. Дома у каждого своё.
Бычок по секрету открыл, что мечтает стать частным детективом. Конечно, логика мышления у него есть, не отнимешь. Мозгами пораскинуть, преступника вычислить – это хорошо для какого-нибудь аналитика убойного отдела. А частному детективу, как утверждает классика жанра, надо ещё уметь бегать, прыгать, драться и стрелять. С этим у Бычка никак.
Потом ему щенка подарили – немецкую овчарку.
– Помощника выращу, – заявил Димон. – Следы брать, преступников обезвреживать.
– Кому-то надо, – согласился я, намекая на его физические возможности.
Бычок возил овчарёнка в собачий питомник, где его натаскивали служебным премудростям настоящие инструкторы.
Жучок был евреем по наружности и по крови. У него там, в семье что-то не заладилось, и в какой-то момент урождённый Сергей Фрицлер стал Серёнькой Жуковым. Учился он хорошо, как и положено потомку Моисея. Был худощав, сутул и так бледен лицом, что преподаватели нередко волновались:
– Жуков, с тобой всё в порядке? А то иди домой – уверен (а) то, что мы сейчас будем проходить, ты уже знаешь.
Раньше, до меня, они совсем никак не пересекались – появился я, и создалось наше трио. Они тянулись ко мне и ревновали друг к другу. Бычок сказал – конечно, по секрету – они даже подраться хотели, чтобы выяснить, кто будет со мной дружить. В первые недели знакомства не вылазили из нашей квартиры, провожали меня во дворец спорта и терпеливо ждали конца тренировки.
Потом Бычок увлёкся своим щенком, а когда он подрос, заявил:
– Я теперь никого не боюсь.
И гулял ночами в парке Гагарина, осматривая тёмные кусты и закоулки, бросаясь на любой подозрительный шорох.
В последнее время Жучок тоже нашёл себе какое-то занятие – стал где-то пропадать. На уроках был рассеянный. Случалось, мог запеть вдруг или заговорить с кем-то не присутствующим. Учителя тихонечко отправляли его домой с провожатым, и качали в спину головой.
– Мужики, мне нужна работа, – объявил я. – Думайте.
Расспрашивать, уточнять они не стали – были в курсе моих последних злоключений. Посыпались предложения и их критика.
– Можно машины мыть на стоянке и у светофора.
– Это для мелюзги.
– Тогда машины разгружать, вагоны на базе какой-нибудь.
– Напарник нужен.
Оба съёжились под моим вопрошающим взглядом – ни физических возможностей, ни духовных желаний пойти в грузчики они