Побег от соблазна, или Встретить Его и не узнать!. Елена Михайловна Бурунова
только терпкий запах мужского пота и грязной соломы не давал мне сделать это. Странно, до этого мгновения я не придавала значения вони вокруг меня.
– Вот смотрите, он здоров, – мистер Питерсон, обхватив пальцами подбородок, поднял его кверху, – зубы все на месте и белые. Нет черноты. Дёсны не кровоточат, – другой рукой он копался во рту юноши, – а мышцы нарастут. Вы больше заставляйте работать его, – советовал торговец жизнями.
В этот мгновение наши глаза встретились. Я сумела поймать его взгляд. Какой же он красивый. Карие глаза посмотрели на меня из густоты длинных ресниц.
Я влюбилась! С первого взгляда я влюбилась. Влюбилась в раба. Так влюбилась, что боялась признаться сама себе в этом. Боже! Это настоящее преступление. Полюбить раба. За шесть лет моего пребывания в доме отца, мне прививали манеры господ. Их привычки. Их высокомерие. Их цинизм и веру в исключительность белой кожи. Кожи, которой меня наградила природа. Так много времени потрачено на моё воспитание. Мне прививали всё это, но так и не привили то, чтобы я смотрела на чёрных, как на нелюдей. Для меня они никогда не были и не будут животными. Моя мать чёрная, а я по какой-то случайности белая.
Мой отец видел в Луке рабочую силу, а я красивого юношу.
– Хорошо, я забираю и этого.
Услышав согласие отца купить Луку, я улыбнулась. Новая собственность отца поймала эту, адресованную ему, улыбку, но не осмелилась улыбнуться в ответ дочери плантатора и своего хозяина. Он не знал, что я такая же собственность, как и он. Между нами нет различий. Мы оба зависим от обстоятельств окружающих нас, но эти обстоятельства не зависят от нас. Как и наша любовь. Мы не могли уже бороться с нахлынувшими на нас чувствами. Один взгляд изменил нас. Он дал нам смелость, которой у нас не было до нашей встречи.
Мы ехали в открытом экипаже. Отец сидел напротив меня. Я щурилась от ярких лучей солнца, тайно бросая взгляды на идущих за экипажем рабов.
Люди, работавшие на мистера Питерсона, гарцевали верхом на лошадях. Их плётки со свистом подгоняли отстающих рабов. Я вздрагивала от каждого удара и стона. Отец, заметив это, приказал не бить рабов почём зря.
Домой мы приехали ближе к ночи. Новых рабов отец сразу отдал в руки главного надсмотрщика мистера Льюиса.
Когда Луку уводили, он бросил на меня неосторожный взгляд. Мистер Льюис ударил его кнутом.
– Кто позволил тебе нигер, смотреть на мисс?! – прорычал надсмотрщик.
Отец проигнорировал это. Рабы теперь были не его заботой. Мистер Льюис умеет укрощать строптивых.
Не знаю, наказали ли Луку за своеволие. Я не видела нового конюха. Готовилась к балу.
Перед самым балом леди Джейн закатила очередной скандал. Она кричала, что не поедет в экипаже с черномазой девкой разодетой, как попугай. Не хватало ещё ей опуститься до такого! Прийти в общество приличных людей в компании ублюдка неверного супруга. Она и так посмешище!
Отец